Название: Струны Алисы
Автор: Remira
Беты: nastyKAT, .Крист
Пейринг: 3YL!Мунаката/7YB!Суо, 3YL!Мунаката/Суо
Рейтинг: NC-17
Жанры: Экшн, фантастика, юст
Размер: 16.090 слов
Краткое содержание: «Тессеракты и струны Алисы. Поразительно. Если мы доведем до ума эту технологию, то сможем в прямом смысле подчинить пространство и время нашей воле» © Ouroboros, Andromeda
Предупреждения: Псевдо-научные зомги, смерть персонажей, секс с несовершеннолетними, обсценная лексика к месту и не очень, сопли вперемешку с драмой, подстреленный в задницу обоснуй, автор-наркоман и т.д., и т.п.
Примечания: Ознакомиться...
1. Действие происходит спустя три года после событий аниме (они же являются точкой отсчёта в градации пейрингов).
2. Зелёный и Чёрный Короли – ОС.
3. В фике использованы цитаты из «Алисы в стране чудес» Льюиса Кэррола и серии «Уроборос» из «Андромеды» Джина Родденберри.
4. Образ ?YL!Мунакаты заимствован из хэллоуинской серии офартов и отражён как-то так © 敬@原稿中.
5. «Струны Алисы» в контексте данного фика – ключевое звено в генераторе тессерактов, обеспечивающее взаимодействие времени и пространства.
Подарок для Grey_Smoke по заявке:
Хочу: фик или AMV; Суо/\Мунаката.
Не хочу: death-fic, fluff, русской попсы в случае с AMV.
#1 Если бы каждый человек занимался своим делом, Земля бы вертелась быстрее.
«Нет никаких рукопожатий, – думает Мунаката, отпихивая ногой гипсобетонный, закопчённый по краям блок, – есть только взрывы».
Центральное здание исследовательского комплекса Зелёных лежит в руинах. Сизый смог как голодное прожорливое чудище из шутеров пожирает останки – напичканный аппаратурой экзоскелет, нервно-волоконную сеть энергоснабжения, кровь – ржавую, зелёную, мутирующую. Мидотаки Оно – высокий, тощий, гордый – стоит по правую руку и безразличным рыбьим взглядом осматривает могилу своего ребёнка. И он единственный, кто может знать наверняка, каких монстров тут выращивали и изучали.
– Жаль, мне нравилась удобная планировка этого комплекса, – холодно бросает он и делает несколько шагов, вставая перед Мунакатой лицом к лицу. – Господин Синий Король, у меня есть для вас предложение, от которого вы не сможете отказаться.
Мунаката хочет не только отказаться, но и оказаться как можно дальше от Зелёного Короля и его территории.
– Удивите меня, – говорит он.
– Вы не можете этого знать, не ваш уровень, – как ни в чём не бывало продолжает Мидотаки, – но моя организация только что лишилась полигона для исследования последнего заказа господина Кокуджоджи. Он будет недоволен.
– Я удивлён, – кивает Мунаката, с трудом подавляя зевок.
И думает, что расписание тренировок для старшего офицерского состава нужно пересмотреть. И не забыть попросить Авашиму-кун справиться о готовности отчётов по вчерашней операции.
Компания Зелёного Короля утомляет и напрягает, если не сказать грубее. Он прав в одном – это не уровень Скипетра Четыре.
– Вы будете удивлены ещё больше: я хочу, чтобы новые испытания проводились на территории вашего подразделения.
Сон слетает с Мунакаты, как иссохшая шелуха.
#2 Алиса увидела белого Кролика и последовала за ним в самый глубокий колодец. Чтобы найти то, чего раньше никто не искал.
Когда с контрольно-пропускного пункта приходит звонок, Мунаката как раз замечает под рукой искомую деталь пазла. Жёлто-зелёный левый глаз ложится симметрично от правого, синего. У белой кошки на картинке гетерохромия.
– Пропустите, – отвечает Мунаката в комм, не дослушав отчёт до конца.
Кортеж Зелёных минует периметр Скипетра. Мунаката бросает взгляд на край стола: отчёты, отчёты, краткий перечень свойств и возможностей тессеракта на трёх сотнях страниц, «Алиса в стране чудес».
Если всё пройдёт удачно – Скипетр ждут перемены. Если всё пройдёт удачно – Мунакату Рейши ждёт сюрприз.
– Чего ты хочешь? – спрашивает Зелёный Король, рассматривая его с типичным жадным интересом учёного.
То, как быстро он переходит на «ты», сменив холодное высокомерие на снисходительность, не удивляет, но настораживает и вызывает глухое раздражение.
– Положения? Силы? Признания? Денег? Технология тессеракта и струн Алисы изменит этот мир, выведет его на совершенно новый уровень. Позволит управлять временем и пространством. Так чего ты хочешь?
Мидотаки говорит спокойно и уверенно, но Мунаката ему не верит. Вернее – в этот тессеракт.
– Любви, – отвечает Мунаката, только чтобы посмотреть, как вытягивается в изумлении лицо Зелёного Короля. – И, пожалуй, щенка датского дога.
Губы Мидотаки дёргаются в неприятной усмешке:
– Тогда тебя ждёт сюрприз.
После разговора на руинах бывших лабораторий проходит два дня, и сегодня команда учёных приступает к сборке устройства. По заверениям Мидотаки они должны провести сборку, несколько тестов и испытать его в действии, а их нахождение на территории Скипетра – мишура ради безопасности. Мунакате плевать на ядовитые речи Зелёного, он просто делает свою работу.
#3 Разве можно серьёзно относиться к книжке без картинок?
Мунаката не собирается вмешиваться в епархию «белохалатчиков», но, как это обычно бывает, у случая находится своё мнение на любой счёт.
– Капитан, какие-то проблемы в оборудованном под лабораторию восьмом секторе, – раздаётся из комма встревоженный голос Авашимы. – Камеры отключились четырнадцать минут назад, попытки связи игнорируются. Мы не знаем, что там сейчас происходит. Я послала туда двоих офицеров, но связь с Акиямой и Эномото оборвалась, как только они вошли в восточное крыло.
Мунаката поправляет дужку очков, поднимаясь. Иногда ему кажется, что его оптимизм давно не соответствует статусу и возрасту, но пока это не сказывается на работе – ему плевать.
– Жду вас у восточного перехода, Авашима-кун. Возьмите с собой несколько офицеров – кого посчитаете нужным.
Странности поджидают за первым же поворотом.
Мунаката невольно сбивается с шага, когда на периферии зрения замечает движение и успевает поймать взглядом исчезающий за углом профиль того, кто по определению не может сейчас разгуливать по резиденции Скипетра.
Шаги эхом отдаются в пустом коридоре, а за поворотом, разумеется, никого нет. Мунаката качает головой, стряхивая морок.
Кусухара Такеру мёртв уже несколько лет.
Мунаката не придаёт случаю значения – скорее всего, просто показалось или перепутал с одним из соклановцев младшего состава.
Тем неожиданнее становится бьющее наотмашь чувство присутствия другого Короля. Приглушённое, будто просачивающееся через толщу изоляции, но такое же горячее и будоражащее, каким Мунаката его помнит.
И это абсурд – потому что королевская чета не досчитывается троих представителей уже несколько лет. Суо мёртв и единственная причина, по которой Мунаката может чувствовать сейчас силу Красного Короля – инициация нового. Прямо под носом у Скипетра!
Мунаката бросается в противоположную от восточного крыла сторону, к центральным выходам с нижних уровней, где располагаются камеры заключения. И едва успевает укрыться в стенной нише бокового рукава, когда вдоль коридора прокатывается мощная волна крушащего всё на своём пути пламени. Единственное, что он может – в оцепенении наблюдать за идущим мимо, не замечающим его человеком.
– Чертовщина.
Холодная вода помогает собрать рассыпавшиеся разворошенными углями эмоции в подобие прежней идеальной конструкции. Мунаката ещё раз споласкивает лицо и поднимает глаза, подслеповато щурясь на собственное отражение.
Сознание отказывается принимать данность.
Десять минут назад мимо него прошёл мертвец, дух, ёкай, нечисть, грёбанный зомби из американского ужастика, а он и пальцем пошевелить не мог, только и делал, что грелся в ауре Красной силы и взглядом целовал чужие скулы.
А потом всё исчезло – и Суо, и бегущие за ним по стенам языки пламени, и сирена тревоги. Двери нижних уровней были не тронуты.
– Капитан? Капитан, вы слышите меня? – Мунаката надевает очки и активирует громкую связь.
– Докладывайте.
Авашима не отвечает сразу, и это закладывает самые худшие опасения.
Двери открываются не туда, куда ведут, коридоры меняют направления, по резиденции слоняются люди, давно ушедшие в закат и забывшие попрощаться. Мунаката не верит до тех пор, пока, открыв дверь в малую залу, не оказывается на пороге собственной спальни.
Ему нужно время, чтобы проанализировать обстановку и собраться с мыслями, и благо, что кабинет находится в смежной комнате, а Синяя сила способна легко проделать аккуратную дыру в стене. Дверям Мунаката больше не доверяет.
Пазл не складывается, что закономерно приносит вместо привычного успокоения только новую волну раздражения. Кошка смотрит на него с презрением, отпечатанным разноцветной краской на дне глаз.
Мунаката не понимает, что происходит.
Авашима и все его офицеры рассеяны по зданию и пытаются добраться до восьмого сектора, где изолирован потенциальный источник превращения резиденции в непроходимый алогичный лабиринт. Мунаката старается скоординировать их, но за каждым случайным удачным поворотом следует новый, отбрасывающий их назад и ещё дальше.
Несколько минут Мунаката всерьёз рассматривает возможность прорубить силой Короля прямую дорогу.
– Нет никаких рукопожатий… – выдыхает он себе под нос, но фраза находит неожиданное продолжение:
– ... есть только хаос, – хмыкают из-за угла, и Мунаката резко вскидывается.
У самой двери в чайной зоне сидит рыжий подросток и беззаботно крутит в руках несколько недостающих кусочков пазла.
Мунаката готов поклясться на своей сабле, что слышит далёкий перебор струн в своей голове.
#4 Вид у Кота был добродушный, но только уж очень длинные когти и зубов полон рот.
– Кто ты, чёрт возьми?
Подросток стоит перед столом и покачивается с пятки на носок. Потом кладёт пазлы в общую картину – верхний правый угол и часть кошачьей лапы. И смотрит – прямо в глаза Мунакате. Мало кто за последний год мог смотреть в глаза Синего Короля и не испытывать страха. Этот не боится.
– Кто ты? – повторяет Мунаката.
– Микото, – просто отвечает гость, дёргая плечом. – А ты?
Мунакате хочется вскочить из-за стола, встряхнуть, ударить, дотронуться – просто убедиться, что он не спит и не сошёл с ума.
Суо... Микото, будь он неладен, выглядит так, каким Мунаката запомнил его в их первую встречу. Взъерошенный, невозмутимый, со ссаженной скулой и едва заметными искрами любопытства в светлых глазах. Точно такими же глазами он смотрел, когда холёный мальчик в очках и отглаженном пиджаке неожиданно хорошо поставленным хуком вырубил урода, подбирающегося к Суо со спины.
Мунаката поправляет очки и отвечает:
– Ты знаешь.
– Нет.
– Разве?
– Такого типа я бы запомнил.
Мунакате удаётся удачно скрыть своё удивление от мальчишки и то, насколько приятно его признание, от самого себя.
– И что же во мне такого запоминающегося? – Мунаката хочет спросить, сказать совсем не это, но каким-то шестым чувством ощущает, что сейчас давить нельзя – иногда всё должно идти своим чередом. Тем более что давление на этого человека никогда не заканчивалось ничем хорошим.
Микото пожимает плечами, отмалчиваясь и, судя по начавшему блуждать по столу взгляду, теряя интерес к Мунакате.
– Может быть, это важно? – подталкивает Мунаката.
– Важно – неважно... неважно – важно... – задумчиво тянет Микото, бесцеремонно выуживая из-под ровной стопы отчётов томик «Алисы».
– Не знал, что ты читал.
– Я вижу тебя впервые, – холодно бросает Микото, не отрывая взгляда от шелестящих страниц, но у Мунакаты возникает чувство, будто его только что осадили. Его давно никто так...
Он вспоминает Кусухару и отчёты о стрейн, которых видели здесь, но которых давно – месяц, два, год, годы назад – отдали на попечительство Институту. Вспоминает строки из работы Мидотаки о том, что тессеракт напрямую взаимодействует со временем и пространством. Это невозможно, потому что Зелёные прибыли только утром и ещё не могли закончить сборку, но как ещё объяснить то, что творится на территории Синего клана? Как объяснить разговор с тем, кого он видит перед своими глазами, если те не научились лгать ему?..
– Меня зовут Мунаката Рейши. Я – Четвёртый, Синий Король. И раз уж пришлось к слову: что ты делаешь в резиденции Скипетра Четыре?
– Синий Король мёртв, все это знают. Помер вслед за Красным, – Микото говорит это будто промежду прочим, равнодушно. Так, что смысл сказанных слов не сразу доходит до Мунакаты, а когда доходит – переворачивает всё с ног на голову. Приходится напомнить себе, что этот Суо не из будущего. Он из прошлого. Живой. И говорит о Хабари Джине и Кагуцу Генджи.
Мунаката не видит смысла вступать в дискуссию, гораздо эффективнее будет продемонстрировать. Он совсем немного приспускает контроль, позволяя ауре пролиться за щиты. Расчёт оказывается верным: Микото замирает, так и не перелистнув до конца страницу. Смотрит широко распахнутыми глазами, будто животное, загипнотизированное светом фар. Мунакате нравится зрелище, а его силе по-прежнему нравится Микото – ещё не коронованный, в нынешнем виде абсолютно беззащитный перед ней.
Мунаката с сожалением одёргивает себя, восстанавливая контроль.
– Если мы закончили с установлением моей подлинности как Короля, – миролюбиво заговаривает он, – я бы всё же хотел получить ответы на свои вопросы.
Микото откладывает книжку и беспардонно усаживается на край стола, заставляя Мунакату недовольно поморщиться из-за вульгарных привычек и острого чувства дежа вю.
– Что я здесь делаю... да ничего, проспорил.
Мунаката ждёт продолжения, но в глубине души с тоской уже понимает, что Суо из тех людей, для которых «потому что» – достаточный ответ на любой вопрос. И с него бы вполне сталось проникнуть на территорию государственного учреждения из-за глупого спора. Наверняка не обошлось без парочки его попугайчиков-неразлучников. Вот только Суо никогда не рассказывал, что бывал в Скипетре до того, как Мунаката стал Синим Королём.
Мунаката ловит на себе рассеянный взгляд и решает попробовать зайти с другой стороны.
– Ладно. Я подумаю над тем, чтобы закрыть глаза на присутствие гражданского на территории Скипетра при условии, что ты расскажешь мне, почему упомянул хаос. И расскажешь правду.
Микото моргает, и на секунду Мунакате кажется, что он ошибся. В самом деле, откуда школьнику, пусть даже не с самой простой судьбой, знать, что творится в закрытом учреждении не его времени? Но хаос любит Суо, как своё человеческое воплощение, и нет слова вернее, чтобы описать то, что творится сейчас со Скипетром.
#5 Видала я котов без улыбок, но улыбку без кота...
– Я просил тебя остаться в кабинете. В конце концов, ты бы вернулся... – Мунаката запинается, не зная, стоит ли прямо говорить о временных искажениях, но Микото словно не обращает на заминку внимания.
– До твоего прихода я просидел там больше часа. Не видел комнаты скучнее.
– Всё такой же грубиян.
Мунаката огрызается скорее по привычке, чем по необходимости. Этот Суо не стремится уязвить его, напротив, выбивает из колеи своей прямотой. Мунаката ловит себя на мысли, что наслаждается их беззлобной пикировкой.
– Да уж, ты тоже не подарок, – хмыкает Микото, вертя головой по сторонам. – Расскажешь что-нибудь?
Вопрос ставит Мунакату в тупик.
О, нет, у него есть тысяча историй, которые хочется рассказать, и тысяча вопросов, которые хочется задать. Но не этому человеку. Мунаката просто не имеет права втягивать ребёнка в воронку собственных расшатанных чувств.
– О чём ты хочешь узнать?
Микото пожимает плечами, будто ему всё равно.
– Например, куда мы идём?
– Я направляюсь в восточное крыло. Сегодня учёные Зелёного Короля начали там сборку своего оборудования, и я думаю, что-то пошло не так.
– Круто, – выдыхает Микото, совершенно не выглядя впечатлённым. – Значит, сумасшедшие учёные и запрещённые эксперименты? Мутантов выращиваете или коллайдер собираете?
Мунаката косится на него с недоверием, игнорируя просящуюся на губы улыбку.
– Никаких мутантов. Любишь научную фантастику?
– Нет, это Кусанаги. Я предпочитаю историю и что-то более материальное.
Слышать скепсис из уст материального доказательства возможности перемещений во времени – что может быть ироничнее?
Мунаката ничего не отвечает, преграждая Микото путь рукой и вслушиваясь в тишину поворота.
– В чём дело?
– За углом нас ждут. Кое-кто большой и очень, очень злой.
«Древний и тёмный...» – заканчивает Мунаката уже про себя, не желая пугать Микото раньше времени. Он прекрасно знает, кто за углом, эту злобу и слепую жажду крови забыть невозможно.
Звук урчащего живота в повисшей тишине кажется оглушительным.
Суо закатывает глаза, но даже не смущается:
– И очень голодный, да. Эй, Синий Король, или как тебя там, свинти уровень пафоса.
Мунаката думает, что это ходячее недоразумение способно убить любой уровень пафоса. Фразой, жестом или дурацким урчанием желудка. Если бы Кокуджоджи-сан однажды решил построить резиденцию для всех семи Королей высотой с Эйфелеву башню, перед самым открытием выяснилось бы, что Суо спалил портьеры в главной зале, выжег знак Хомры на фасаде или просто потерял приглашение.
Мысли об абсурдных выходках так отвлекают, что Мунаката ослабляет бдительность и едва не упускает момент, когда явно не поверивший ему Микото шагает за поворот.
– Суо, стой!
Он всё-таки успевает. Выдёргивает Микото прямо из-под мутного потока отрицательной энергии, разлагающей всё, к чему прикоснётся. На стенах остаются грязные пузырящиеся разводы, Суо каменеет в его руках.
Мунаката помнит, скольких сил ему стоило сладить с этой тварью в прошлом. Сейчас не время и не место, чтобы повторять подобный подвиг, да он и не уверен, что смог бы. В тот раз тварь появилась спустя неделю после гибели Красного Короля, Мунаката был зол на весь мир и готов убивать голыми руками. Ему нечего было терять. А сейчас...
У них есть только один шанс, и Мунаката не даёт вырывающемуся Микото обернуться, вталкивает его в ближайшую дверь и сам вваливается следом. Он не уверен, что получится, но сгусток клубящейся тьмы врезается в брешь перехода и исчезает, оставляя за собой эхо истошного воя.
Больше всего сейчас Мунаката хочет откинуться на спину и просто несколько минут полежать в тишине, но теперь у него нет и этой возможности. Микото упирается рукой в плечо и выбирается из-под него, несколько секунд смотрит в дверной проём, а потом поворачивается, присвистывая.
– Охуеть. А говоришь, никаких мутантов.
– Не ругайся, – автоматически одёргивает Мунаката, не в силах отвести глаз от сияющей чистым восторгом улыбки.
#6 Она пила из пузырька с надписью «ВЫПЕЙ МЕНЯ!». Грызла гриб и с той, и с другой стороны. Играла в крокет розовым фламинго.
– Сколько тебе лет? – спрашивает Мунаката на опережение, слишком вымотанный и уставший бояться вопросов, которые способен придумать Микото.
Рыжий чёрт может молчать, пока тишина не начинает вязнуть в ушах, а потом выдавать что-нибудь такое, от чего волосы на затылке Мунакаты начинают шевелиться.
В чём заключаются силы Королей? Правда ли, что все Короли умирают от своего меча? У вас тут вообще кормят? Кого ты потерял?
Мунаката не знает ответов и на половину из них.
Он заподозрил бы Микото в садизме или Зелёного в каком-то подвохе, если бы странные вопросы не разбавлялись сонными зевками, обезоруживающей честностью и случайными упоминаниями уже знакомой Мунакате парочки школьных приятелей.
– Семнадцать. Что, в ваше заведение вход только по документам?
Мунаката качает головой.
Десять лет разницы. Десять лет пропасти.
– По расчётам у нас может быть... – Мунаката обрывает себя на полуслове. За порог переливается вода, растекается дальше по коридору.
Они автоматически проходят вглубь комнаты, и, только услышав характерный электрический треск, Мунаката вспоминает. Он чудом успевает схватить охнувшего Микото поперёк талии и вскочить на воздушный диск – висящий на стене щит искрит фонтаном брызг.
– Весело тут у вас, – хмыкает Микото куда-то Мунакате в шею, и тот с трудом находит в себе силы кивнуть.
Да уж, не соскучишься.
Он продолжает придерживать Микото и осматривается. Если он правильно помнит этот случай, тогда взрывом повредило системы жизнеобеспечения – Скипетр сутки просидел без электричества и ещё несколько дней вычерпывал воду вёдрами.
– Дай мне свой меч, – просит Микото.
– Это ещё зачем?
– Так и собираешься тут торчать? Либо вытаскивай нас, либо займись щитом, либо дай мне меч.
Мунаката выполняет его просьбу из одного только любопытства. Будь у Микото его силы – наверняка разнёс бы щит одним плевком огня, но сейчас он обычный человек, и Мунакате интересно...
– Я знаю, что делаю, – успокаивает его Микото, и от этих слов ещё больше становится не по себе. – Уже проворачивал как-то...
Микото перепрыгивает на стоящий рядом стол, отводит руку с саблей назад и метает ту на манер копья. Щит обиженно искрит и затухает. Мунаката чувствует, как у него нервически дёргается жилка у виска.
Даже без своих сил Суо остаётся таким... Суо.
– Я голоден, – безапелляционно заявляет Микото, и Мунаката вынужден остановиться.
Он прекрасно помнит, что ребёнка неплохо бы покормить, но оправдание в духе «Извини, я не могу отвести тебя в столовую, потому что понятия не имею, куда иду» звучит жалко даже у него в голове.
– Извини, – начинает он, прячась за маской, обычно используемой для переговоров с особо опасными, неуправляемыми стрейн, – но попасть в восточное крыло сейчас важнее, от этого зависит очень многое.
Твоя жизнь, например.
– Если нам встретится какой-нибудь автомат по пути, обязательно перекусим.
Мунаката врёт и не краснеет. Автоматов со снеками в Скипетре никогда не водилось, ещё чего не хватало. То ли дело кофемашины.
Да даже если бы Мунаката мог контролировать их перемещения по резиденции, сейчас он не имеет права на риски. До восточного крыла осталось всего два коридора и три залы, а кухня находится чуть ли не в противоположном конце, и если повернуть сейчас...
Микото открывает дверь, замирает на пороге, а потом оборачивается, вскинув брови. Мунаката подходит к нему, не без опаски заглядывает внутрь и на какое-то время просто выпадает из реальности.
Следующий пункт перехода – кухня для персонала. Просто уму непостижимо...
Мунаката дёргается и чуть не подпрыгивает, когда острые пальцы с силой колют в бока, и уже собирается развернуться и, наплевав на все попытки держать солидный вид, рявкнуть на мальчишку, но все слова второй раз застревают в горле.
Микото смеётся, держась за бок, свободно и заразительно. С трудом выдавливает между всхлипами:
– Прости, прости, просто у тебя было такое лицо... Мог бы сразу сказать, что и так идём перекусить.
В голосе не слышно ни грамма раскаяния. Лучистые глаза влажно блестят, на правой щеке играет маленькая ямочка. Мунаката смотрит во все глаза, не замечая, что у самого губы подрагивают в слабой улыбке. Даже насквозь фальшивое осуждение удаётся напустить на себя с огромным трудом:
– Эй. Нехорошо пользоваться чужим замешательством.
Микото продолжает извиняться и хохотать, хохотать и извиняться.
#7 Ты всегда можешь взять больше, чем ничего.
– Я устал. Почему бы тебе просто не выкинуть какой-нибудь королевский трюк?
– Ты всегда слишком превратно толковал силу Королей.
Микото сперва отстаёт на шаг, потом и вовсе останавливается. Мунаката оборачивается к нему.
– Что случилось?
– Ты всё время говоришь так, будто знаешь меня, – после заминки тянет Микото. – Но мы знакомы всего несколько часов. Не хочешь объясниться?
Мунаката мысленно отвешивает себе оплеуху. Он не пытался скрывать изначально – не видел смысла, а сейчас уже поздно как-то оправдываться. Он молчит, больше собираясь с мыслями, чем надеясь, что Микото сделает какие-то выводы сам, но тот неожиданно продолжает:
– Хотя ты говорил про эту вашу штуку, которая искажает всё вокруг. Хочешь сказать, что я в будущем?
Большую часть времени, будучи слишком ленивым, чтобы складывать два и два, иной раз Суо умудряется тыкать пальцем в небо – или, чем чёрт не шутит, и впрямь подключает мозги – и дырявить небесный свод насквозь, попадая в самую суть.
– Хорошая попытка, – напряжённо кивает Мунаката.
– И верная. Значит – ты меня знаешь. Кем мы друг другу приходимся?
Он не спрашивает, какой сейчас год, какие открытия человечество успело совершить, и кто выигрывал чемпионаты мира по бейсболу. Мунаката никогда не знал, как себя вести, когда Суо начинал действовать столь открыто.
Микото нетерпеливым быстрым жестом облизывает губы, и взгляд Мунакаты против воли прикипает к тонкой, едва заметной трещинке на нижней, влажно блестящей от слюны.
– О, – выдыхает Микото.
Мунакате хочется побиться головой об стену, и только непрактичность действия удерживает его от этого драматизма. От чужого вызывающе внимательного взгляда ухает где-то в груди.
– Только не дерись, окей? – бормочет под нос Микото и, прежде, чем Мунаката успевает понять, что он задумал, в пару шагов сокращает расстояние между ними и целует.
Поцелуй совсем не тянет на десятку лучших – Суо просто прижимается к губам и облизывает их, но у Мунакаты почти встаёт. Он запрещает себе думать, просто вплетает пальцы в спутанные волосы, оттягивая назад, и целует в ответ. Напористо, тут же перехватывая инициативу и проникая языком в чужой рот. Микото охает, но не отстраняется, пытаясь не отставать и повторять. Да так успешно, что Мунаката с трудом находит в себе силы оторваться.
Микото ниже его на полголовы. Невероятно непривычно и кажется, что сбитое дыхание обжигает ключицы даже сквозь слои ткани. Мунаката делает пару шагов назад – просто во избежание.
Оба заговаривают одновременно:
– Вау...
– Ну и что это было?
Микото рассеянно ерошит волосы.
– Самый быстрый способ узнать, понравится ли мне.
Мунаката не находит, что на это можно ответить, удерживаясь от какого-нибудь глупого уточнения вроде «И как?». И так видно – как: губы припухли, взгляд плавает, зрачки расширены, как под кайфом. Убрать бы это чудовище с глаз долой, из сердца вон, но Мунаката уже пытался: несносный ублюдок нашёл способ достать его и после смерти.
#8 Завтра никогда не бывает сегодня.
В первый момент Мунаката не понимает, кого видит перед собой. Впечатление, что он смотрит в кривое зеркало, отражающее его самого в не слишком удачном карнавальном костюме.
Закреплённый тяжёлой брошью на плече плащ, сигарета в уголке прохладно улыбающегося рта и колючий, отталкивающий взгляд единственного глаза. Второй скрыт повязкой.
Никакой синей формы. Никакого проблеска надежды.
Мунаката видит себя и не верит, что это – вот это – его будущее. Как он дошёл до жизни такой?
– А как ты дошёл до того, что таскаешь с собой этого рыжего щенка вместо того, чтобы оставить его и позволить вернуться в своё время?
Похоже, что он озвучил последний вопрос вслух, но изумление так велико, что даже защититься не получается.
Двойник презрительно хмыкает и проходит мимо, бросая тихое, слышное ему одному: «Ты жалок».
Встаёт вплотную к Микото и собственническим жестом берёт того за подбородок, приподнимая лицо и внимательно вглядываясь. Склоняется и что-то шепчет на ухо, и только тогда Мунаката выходит из ступора, мгновенно оказываясь рядом и одёргивая двойника за плечо.
– Какого чёрта?! – почти рычит он, но двойник даже бровью не ведёт. Только с силой сжимает его ладонь, буквально отдирая от себя.
– Я бы с удовольствием поболтал с собой, – в конце концов, приятно поговорить с умным человеком, – но, полагаю, ты сильно опаздываешь, а мне нечего сказать тебе по существу. В твоём времени уже поздно что-то менять.
– О чём ты, дьявол тебя задери?
– О ком, дорогой мой молодой «Я», о ком. Сообразишь сам, я ведь не зря себя похвалил, – он смотрит на Мунакату долгим оценивающим взглядом, а потом снова усмехается. – Я не враг себе, нет нужды в применении силы. Мне-то плевать, но ты же сейчас раздавишь свою маленькую собачонку.
Мунаката вздрагивает, как от удара, только сейчас обнаружив, что безотчётно отпустил силу и развернул санктум. Находящийся в паре метров от него Микото сидит на одном колене, держась за голову и жмурясь; на скулах чётко очерчиваются желваки. Мунаката закрывает глаза, приказывая себе успокоиться.
Да что за паскудство, какого хрена он творит? Никогда и никто ещё не выбешивал его до белой пелены перед глазами всего за несколько секунд, да так, что он с трудом воспринимает дальнейший разговор. И тем абсурднее то, что такую реакцию вызвал он сам.
Мунаката понимает, что, скорее всего, совершает ошибку, что двойник из будущего может помочь – о, по нему видно, он готов щедро поделиться информацией, как бы ни кривил нос, – но Мунаката просто физически не может больше находиться с ним в одном помещении. Весь самоконтроль рушится на глазах.
– Мы уходим, – холодно говорит он и подходит к Микото, беря того под локоть, хотя в этом нет нужды – парень всё ещё хмурится и молчит, но стоит на ногах вполне твёрдо.
Двойник их не задерживает.
Мунаката не смотрит на него, когда бросает:
– Я – не ты.
– Ещё нет, – насмешливо доносится ему в спину.
#9 В нашем мире все сумасшедшие.
Когда за ними закрывается дверь – парадная зала, самый центр, они были в кабинете, находящимся от неё в двухстах метрах, – Микото вырывает руку, но не кричит и, похоже, не собирается ничего крушить, только смотрит тяжело и выжидающе. Красный Король бы сперва залепил сгустком огня в портрет какого-нибудь министра и только потом приготовился к конструктивному диалогу.
– Как ты?
– Нормально.
– Ждёшь объяснений?
– Не жду, но надеюсь их получить, – настороженно отзывается Микото.
Мунакате меньше всего хочется сейчас что-то объяснять, он и сам едва понимает, а отголоски ослепляющей ярости всё ещё отзываются покалыванием силы на кончиках пальцев. Но он задолжал этому мальчишке и меньшее, что он может, это поделиться соображениями.
Мунаката опускается в неудобное кожаное кресло, подпирая голову ладонью и незаметно массируя пальцами виски. Кивает:
– Спрашивай.
– Этот козёл одноглазый... это ведь был ты? Вы как близнецы, но он так говорил...
– Это я, – снова кивает Мунаката, взглядом ища минибар и отрешённо размышляя, этично ли будет налить себе при Микото. И молока там наверняка нет, как-то не предусмотрели... – Полагаю, из будущего, только если Зелёный не умолчал о способности тессеракта выдёргивать людей из параллельных вселенных. Хотя, я бы не удивился. Пожалуй, даже предпочёл бы такой вариант.
– Хреново. Выглядишь так, будто влез в глубокую задницу да так и не смог выбраться.
Мунаката моргает.
– Ты сейчас про меня настоящего или меня из будущего?
– Для меня вы оба из будущего, – неожиданно весело хмыкает Микото и также неожиданно направляется к бару. – В свою очередь не удивлюсь, если вдруг даже задница оказалась одна и та же. С далеко идущими последствиями, так сказать. Чего тебе налить? – ловит хмурый взгляд и фыркает: – Эй, не смотри на меня так, у тебя же на лице написано – сдохнешь, если сейчас же не выпьешь. Охота мне возиться с трупом...
– Без разницы, – проталкивает меж сухих губ Мунаката. И явственно ощущает, как что-то упускает, пока смотрит на самозваного бармена, ловко управляющегося с найденной в первом ряду бутылкой виски. В самом деле, станет он утруждать себя изучением полного ассортимента.
Мунаката подходит к столику, когда Микото заканчивает со вторым стаканом, и подряд опрокидывает в себя оба. Виски хороший – другого здесь не держат – легко проскальзывает в горло и согревает нутро. Туго сжатая пружина медленно, неохотно, но раскручивает обороты. Мунаката даже находит в себе силы усмехнуться в ответ на обиженный взгляд Микото.
– Детям здесь не наливают. И спасибо, так действительно лучше.
Он возвращается в дурацкое кресло – надо не забыть дать указания на замену, – и приглашающе указывает на второе, но Микото остаётся стоять напротив, покачиваясь с пятки на носок, как стоял каких-то два-три часа назад – и кажется, что в любой момент опять начнёт цитировать «Алису».
В самом деле: весь Скипетр сейчас как извилистая кроличья нора. И за временем здесь уследить почти невозможно, наручные часы встали, когда началась неразбериха, а внутренний хронометр Мунакаты давно сбился.
– Так что, я прав?
Ах, да. Мунаката обещал ответы... если бы ещё они у него были.
На чём они остановились? Ага, на задницах. Что ж, Мунаката не может знать наверняка, но тоже склонен считать, что задница была одна и та же – весьма симпатичная, надо признать. Только всё равно страшно думать о том, чем всё обернулось. В самом деле, Мунаката не чувствует потребности становиться конченным мудаком с отмороженным взглядом, и идея лишиться глаза его тоже не прельщает.
– Может быть, – наконец расплывчато отзывается он. – Я не знаю, что произойдёт в будущем.
Микото не выглядит особо удовлетворённым.
– Тогда расскажи, что происходит сейчас.
– Я знаю не намного больше твоего. Зелёные собирают тессеракт, двери ведут не туда, мой дом превратился в проходной двор, и я должен это остановить.
Микото выслушивает его с ненормальным спокойствием. Мунаката не склонен питать иллюзии, он ничего не понимает в психологии подростков, но разве Микото не полагается хотя бы изобразить беспокойство?
– Хорошо. Ты должен, я понял, – он подходит к креслу так близко, что упирается ногами в колени Мунакаты, и опускает руки на подлокотники.
Мунаката чувствует его запах и не двигается, но впервые задумывается, что вторжение в личное пространство может напрягать. Или всё дело в Микото?
– Тогда – где в это время носит меня? Ты сказал, что мы любовники.
Где-то во вселенной сталкиваются две планеты. Или даже солнечные системы. Мунаката может поклясться на Сириусе, что слышит эхо взрыва так же отчётливо, как грохот собственного сердца в горле.
– Это ты так сказал. И ты так решил.
Мунаката снова облизывает пересохшие губы, и на сей раз сам чувствует чужой голодный взгляд.
– Если в тот раз я смотрел на тебя так же, как ты сейчас, странно, что ты не убежал, – нервно усмехается он.
Микото забирается к нему на колени и льнёт всем телом, Мунаката впивается пальцами ему в пояс, не то удерживая, не то ища хоть какую-то опору.
– Ну, ты же сейчас не убегаешь... – в и без того низкий голос добавляются утробные хриплые нотки, посылая вдоль позвоночника целую стайку мурашек. Дыхание шевелит волосы у виска, Микото трётся носом и осторожно, словно пробуя, ведёт языком вдоль ушной раковины, прикусывает кончик и мусолит зубами.
Мунаката стискивает зубы и через силу разжимает руки, проводя одной по спине, гладя, другой чуть надавливает на грудь, побуждая отстраниться только для того, чтобы уже самому поймать губы и утянуть в поцелуй. Микото не сопротивляется, что-то тихо невнятно мычит и лезет руками под плащ, пытаясь добраться до кожи. Мунакате прекрасно известно, как его раздражают все эти слои одежды, но даже не думает облегчить парню жизнь. Напротив, пытается быстрее насытиться впрок, потому что нельзя допускать, чтобы это безумие зашло слишком далеко.
Ему нельзя привязываться.
Микото ёрзает и пытается отстраниться, но на этот раз Мунаката не позволяет. Удерживает за шею, продолжая настойчиво вылизывать горячий влажный рот, мнёт губы, прихватывая зубами, пока Микото не бьёт его раскрытыми ладонями в грудь, отшатываясь.
– Мать твою, да что с тобой такое?!
Глаза посветлели из-за сузившегося зрачка, кулаки сжаты. «Злится», – отчётливо осознаёт Мунаката, но не находит в себе сожаления. Так даже лучше. Лучше, если он оттолкнёт его сейчас, и не будет никаких драматических минут пониманий и неловких пауз.
Микото качает головой и начинает слезать, но в этот момент Мунаката замечает бурый подтёк и перехватывает руку, вновь притягивая к себе и не терпящим возражений жестом поворачивая его голову вбок. От уха и вдоль шеи тянется уже подсохшая струйка крови; у Мунакаты холодеет внутри.
– Откуда это?
Микото непонимающе хмурится, касается шеи и спокойно смотрит на испачканные пальцы. Слезает и всё так же молчит. Перед глазами всплывает образ, как он дрожал на полу, держась за голову, и Мунаката с трудом удерживается, чтобы не застонать в голос.
Доигрался. Позволил себе расслабиться рядом с этим сгустком тепла и ностальгии до того, что не совладал с собственной силой. Недопустимо и непростительно, двойник прав – позволить Микото пойти с ним было ошибкой, которую уже поздно исправлять. Сейчас единственная надежда на то, что они смогут найти тессеракт и убедиться, что все последствия сборки можно обратить вспять.
Тогда он сможет счесть этот день просто дурным пьяным сном и когда-нибудь перестать вспоминать горячую гладкость чужого тела. И никто не будет целовать его только чтобы узнать, понравится ли.
#10 Сначала казнь! Потом приговор!
– Расскажи.
– Не думаю, что это хорошая затея.
– Рейши.
Мунаката останавливается так резко, будто натолкнулся на прозрачную стену. От мнимого удара сотни мыслей перемешиваются и противно звенят.
Он раздражается. На хренову неизвестность, на проклятые коридоры, на переходы, не поддающиеся никакой логике, на молчащую связь со своими подчинёнными. Попытка пересечь не такую уж большую резиденцию Скипетра кажется бесконечной мифической дорогой на запад. Даже можно представить себя альтернативным монахом, а Микото – ёкаем без тормозов и царя в голове, как бы нелепо это ни звучало.
На Микото он тоже злится. Слишком упрямого, слишком яркого, слишком живого для воспоминания. Мунаката почти забыл, каким тот был до инициации. При всей своей хвалёной силе воли он не может заставить себя относиться к нему, как к постороннему гражданскому или ребёнку. И в то же время не видит в нём Красного Короля, с которым привык иметь дело несколько лет назад.
Все эти открытия выбивают из колеи быстрее, чем Мунаката успевает разложить мысли по полочкам.
– Не зови меня так, – жёстче, чем хотел бы, бросает он, не оборачиваясь.
– И как же мне к тебе обращаться? Ваше Величество? – ядовито цедит Микото, и Мунаката не без удивления понимает, что терпение на пределе здесь не у него одного.
Он не отвечает, из-за спины слышится грохот.
– Знаешь, что он сказал мне?
Нет, разумеется, он не знает. И уверен, что знать не хочет, но...
Мунаката всё-таки оборачивается. Не может не обернуться. Возле ног Микото перевёрнутый стул, а сам он... Тихое бешенство, самое опасное в случае Суо: никогда не угадаешь, с какой стороны прилетит. Мунаката знает, как успокоить его парой слов и прикосновений, но сейчас им обоим необходимо выпустить своих демонов. Хотя бы ненадолго.
– Просвети, – тихо роняет он, и Микото неприятно, будто болезненно кривит губы.
– Чтобы я держался от тебя подальше, потому что... – он всё-таки запинается, сглатывает, и припечатывает хладнокровно и жёстко, будто технические данные сообщает: – потому что ты убьёшь меня.
Мунаката не меняется в лице. Внутри разрастается ледяной ком ужаса, и этот холод помогает удерживать мышцы и маску.
Всё правильно. Если Микото не сблизится с ним в прошлом – не будет ночных прогулок, заточенных зубов у уличной шпаны, Микото может не стать Королём. А если и станет – проживёт дольше. И даже если всё повторится – они будут друг другу чужими, а значит, будет не так больно и...
Микото не сводит с него напряжённого внимательного взгляда, будто вот-вот рассмотрит душу или мутную червоточину, заменяющую её. Щёлкает языком раздосадовано и запускает руку в лохматую чёлку, дёргает за прядь и глухо выдыхает:
– Поэтому я не тут, да? Я правда...
– Нет, – твёрдо говорит Мунаката до того, как успевает прикусить язык. – Нет, не правда.
Микото ошарашено моргает.
– Тогда почему...
– Я не желаю об этом говорить. Тебе нельзя знать своё будущее.
– Мне кажется, – снова начинает заводиться Микото, – ты как-то поздно спохватился, Ваше Величество. И ты обещал ответить!
– Я ответил.
– Ты ничего не ответил, только целоваться полез!
Мунакате вдруг кажется, что двадцать четыре – не такой уж плохой возраст, чтобы умереть. В самом деле, он почти удивлён, как Суо вообще дожил хотя бы до второго десятка – за выходки и бескомпромиссный язык эту сволочь хотелось придушить перманентно.
– Это ты полез!
Микото сбивается, но всего на мгновение, уже через пару секунд вновь продолжая атаковать:
– Не придирайся к словам! Я бы не бросил того, кто мне... Мать твою, я бы тебя не бросил! Не делай вид, будто всё в порядке!
Право, как дети.
Ответа, как и собственного голоса, не слышно за грохотом стёкол; по всей галерее выбивает окна, из проёмов которых сперва появляются верёвки, а затем и люди в масках. Мунаката с неприятием узнаёт на спинах эмблему Чёрных и успевает метнуться к Микото, заслоняя его, а вот задать вопрос – уже нет.
Первую атаку он ловит на саблю, лезвие Сириуса вибрирует от мощи удара кулака и пока ещё сдерживаемой Синей силы.
– Это нарушение всех установленных правил, – зло рычит он в безучастное лицо силовика. – Атака людей чужого клана на резиденцию Скипетра Четыре – прямое объявление войны, Чёрный Король с катушек слетел?!
– У нас приказ не вести переговоров с приговорёнными, – голос у Чёрного такой же, как выражение глаз – ровный и пустой. Раздражающий.
Снова будущее? Или... настоящее? Что, если остальные Короли узнали о творящемся здесь дурдоме и решили вмешаться? Но приговор... Или всё это с самого начала было ловушкой Мидотаки? Они со скользким ублюдком никогда не ладили, и если бы не прямые приказы Кокуджоджи-сана...
Теории строятся и рассыпаются одна за другой. Мунаката успевает находить доказательства, тут же опровергать их и вместе с тем защищаться от нападков Чёрных, но их всё равно слишком много, не меньше десятка, и он видел, как ещё столько же тенями скользнули к выходу на противоположном конце. Мунаката может запросто уложить их ровным слоем, просто расплющить о начищенный до блеска мраморный пол, но рядом Микото, и после произошедшего в кабинете не хочется рисковать.
В итоге он всё-таки пропускает удар в солнечное сплетение и отлетает к стене, но за этим ничего не следует. Мунаката выпрямляется, готовый сполна «отблагодарить» зазевавшегося недоумка, но почти утыкается в спину Микото, сцепившегося с нападающим. Не иначе как остальные тоже шокированы наглостью цивилла, да так, что наброситься всей толпой, как на Мунакату, не додумываются. Микото же явно пользуется произведённым фурором.
Мунаката и сам не понимает, как попадает под действие этого сомнительного гипноза, зато ловит себя на глупом впечатлении: Микото похож на поджарого бойцовского пса – уступающий в силе и скорости тренированному клансмену, он пользуется собственной непредсказуемостью и злостью, которую непреднамеренно, но весьма удачно разбудил в нём Мунаката.
На это зрелище можно было бы любоваться бесконечно, но Чёрные наверняка опомнятся в любой момент, поэтому Мунаката бесцеремонно ловит Микото за шкирняк прямо в прыжке и отшвыривает к ближайшему выходу, а перед Чёрными ставит щит из концентрированной силы.
– Убирайся отсюда! – рявкает он на дёрнувшегося обратно Микото, и тот рассержено скалится в ответ.
– Да пошёл ты, грёбанное Величество! Я же сказал, что не брошу тебя!
Мунаката прикрывает глаза, вознося мысленную молитву всем богам, каких знает. Чтобы ему достало терпения. Чтобы упёртый болван послушался его хоть раз.
– Микото, пожалуйста, – уже спокойно просит он, и тот замирает, среагировав не то на интонации, не то на собственное имя. Мунаката понимает, что манипулировать с помощью полученных от другого человека знаний – подло, но разве у него есть выбор? – Я не могу использовать полную силу, пока ты рядом. Я даже не уверен, что это наша битва, поэтому – уходи, я сразу за тобой.
Видимо, ему всё же удаётся говорить достаточно убедительно, потому что Микото неуверенно, но всё же пятится. И уже когда мерцают всполохи перехода, бросает на Мунакату такой взгляд, что все внутренности сжимаются: не поверил, конечно.
Мунаката почти физически ощущает, насколько легче становится дышать. И когда снимает щит, уже знает, на ком сможет сполна отвести душу.
#11 – Как тебя понимать?
– Понимать меня необязательно. Обязательно любить и кормить вовремя.
Впервые Мунаката желает, чтобы дверь вела не туда, куда положено планировкой здания. Это желание и глупая, ненужная надежда наслаиваются друг на друга, заставляя неуверенно топтаться снаружи. Потому что изнутри веет знакомой, горячей и нетерпеливой силой.
Мунаката расправился с Чёрными и только-только сумел привести мысли в порядок после того, как не нашёл Микото за брешью перехода, и он не готов, просто не готов вновь встретиться с...
Мунаката перешагивает порог, обречённо встречаясь с горящими ровным светло-розовым светом глазами.
Ми... Суо склоняет голову набок, впервые за время заключения не только встречая его в бодрствующем состоянии, но и заговаривая первым:
– У вас там что-то весёлое творится?
Мунаката рефлекторно кивает, слишком вымотанный избытком эмоций и постоянными сюрпризами временно-пространственной географии, чтобы оставить место удивлению. Вместо этого он рассматривает Красного Короля – вспоминая, запоминая, впитывая все его черты, как губка. Суо терпит не долго, поднимается и подходит вплотную, но не вторгается в личное пространство, и Мунаката чувствует неясное разочарование.
– Эй. Что с тобой?
В мире не найдётся слов, чтобы ответить на этот вопрос.
Мунаката обходит Суо и садится на лежак, закидывая ногу на ногу. Достаёт из внутреннего кармана пачку сигарет и прикрывает глаза, когда Суо прикуривает ему язычком огня, пляшущего на пальце, и отбирает сигареты, чтобы выбить одну для себя. Какое-то время он возвышается рядом, а потом просто хмыкает и усаживается на пол возле ног Мунакаты. Тот почти благодарен ему за то, что Суо сидит к нему спиной, и не придётся снова смотреть в потухшие глаза уже обречённого на свержение Короля.
– Ты не говорил, что бывал в Скипетре, – начинает Мунаката совсем не с того, с чего собирался.
– Совсем заработался, Мунаката? Разумеется, я бывал тут. Тебе сложно отказать.
Мунаката усилием давит невесёлую улыбку.
– Я имею в виду до того, как я стал Королём. До нашего знакомства вообще.
Суо докуривает сигарету и затягивается следующей прежде, чем ответить:
– Ты никогда не спрашивал.
– Считай, что спрашиваю сейчас.
– Было как-то. Проспорил Кусанаги и... не важно. Нужно было просто забраться сюда и принести какое-нибудь доказательство, но я попался этому вашему шрамированному...
– Зенджо, – догадывается Мунаката.
– Ну да, ему, – хмыкает Суо и, кажется, начинает веселиться. – Притащил меня в твой кабинет – ну, то есть тогда ещё не твой, – заставил проторчать там несколько часов, а потом отчитал и вышвырнул вон с установкой больше не попадаться на глаза, а не то... – нет, в самом деле веселится. Аж глаза блестят, когда он задирает голову, укладываясь затылком на постель. – Почему ты спрашиваешь?
Мунаката гладит его по непослушным волосам, как большую собаку, и рассказывает. В конце концов, если он хочет помощи, Суо должен быть в курсе.
– Ты встретил меня? – Суо удивлённо вскидывает брови, но Мунаката почему-то не слышит во фразе вопроса. Всегда бы Красному Королю быть таким проницательным, мать его.
Суо же, заметив его заминку, продолжает:
– И это не всё.
Мунаката отворачивается, неосмотрительно подставляя взгляду пылающие краской уши.
– О чём ты? – и морщится, когда Суо присвистывает.
– Шутишь? – он поднимается с пола и неожиданно толкает Мунакату к стене, вбивая колено между ног и внимательно глядя в глаза. Мунаката с вызовом смотрит в ответ. – Не шутишь. Ты запал на мелкого меня?
– Заткнись, – вяло отмахивается Мунаката, распрямляя плечи.
Камень холодит затылок и спину, от Суо веет теплом. Ощущение контраста не будоражит, но успокаивает. Мунаката закрывает глаза и чувствует, как его лба касаются сухие горячие губы.
Суо отстраняется и снова усаживается на полу, складывая на его коленях руки и пристраивая сверху бедовую голову. Мунаката наблюдает за ним из-под прикрытых ресниц и искренне благодарен за эту передышку, состоящую из тишины и участия. Даже если всё это – поставленная на паузу иллюзия прошлого.
Даже если он знает, что Суо в любом случае не останется с ним.
– Зачем ты пришёл сюда?
Зачем он пришёл? Как будто у него был выбор.
Мунаката горько усмехается и достаёт ещё одну сигарету. Суо услужливо поджигает и её, но только для того, чтобы ловко увести и затянуться самому.
– Что за дрянь ты куришь?
– Суо, тебе не кажется хамством стрелять у меня сигареты, чтобы критиковать их?
– Неа.
– Как я и думал, – Мунаката забирает предлагаемую сигарету обратно. – Мне казалось, я ясно выразился: резиденция превратилась в грёбанный непроходимый лабиринт. Я не знаю, как его контролировать.
– Ищешь логику в лабиринте?
Суо ухмыляется, но беззлобно, будто слушает пересказ истории начитавшегося сказок ребёнка, уверяющего, что по звёздам можно найти путь к жилищу Санты. Мунакате одновременно хочется его стукнуть и никогда не отводить глаз.
– Искажения должны подчиняться математически предсказуемому закону, – признание поражения вырывается со вздохом, однако даётся легко, – но пока он от меня ускользает...
– Теория хаоса. Не слышал? Разузнай на досуге, занятная штука.
Теперь Суо смотрит так, будто только что уделал его на государственной олимпиаде. Чушь какая, они оба уже слишком стары для подобных глупостей. И всё же – теория хаоса?
Есть только хаос – кажется, так говорил Микото? Есть ли смысл в том, что обе версии Красного Короля говорят ему об одном и том же, осознанно или нет?
– Не хочешь прогуляться, Мунаката? – Суо поднимает голову и убирает руки с колен, и Мунаката едва успевает одёрнуть себя, чтобы не вплести пальцы в огненные вихры и вернуть, как было. – Обещаю не устраивать поджогов в твоём милом пряничном домике.
Мунаката должен радоваться, что Суо согласился помочь, но привычка и врождённая паранойя заставляют быть начеку и искать подвоха. Запоздало просчитывать, какие последствия может иметь этот союз.
– Заодно развлечёшь – расскажешь, что в мире делается.
Мунаката вскидывается, собираясь возразить, но натыкается на куда более выразительный жест: Суо протягивает ему руки, скованные колодками и ждёт, пряча улыбку в уголках губ.
Проклятье. А Мунаката так надеялся, что тот просто воспользуется своей силой.
#12 Куда-нибудь ты обязательно попадешь. Нужно только достаточно долго идти.
– Так что, где-то здесь шляется моя копия?
– Он не копия, – качает головой Мунаката. – Иной раз мне кажется, что в нём больше настоящего тебя, чем... ну, ты понимаешь. И я надеюсь, что он всё же вернулся в своё время – ему тут не место.
– Как и мне.
– Да.
Разговор снова сходит на нет.
К сущему удивлению Мунакаты, большую часть времени они идут в нужном направлении. Иногда переходы всё ещё шалят, и тогда Суо задаёт те же неудобные вопросы, что и его младшая версия. Мунаката не хочет отвечать, он вообще не хочет разговаривать – хочет только, чтобы всё быстрее закончилось, – но сам не замечает, как каждый раз начинает что-то рассказывать. И каждый раз разговор сводится к Суо Микото, проклятому Красному Королю, которому даже делать ничего не нужно, чтобы оказаться в центре внимания.
Мунаката хочет, чтобы всё быстрее закончилось, и не обращает внимания на глупую надежду, робко и больно бьющуюся где-то внутри.
Переход кидает их прямиком в западное крыло.
– Ты такой тупица, – тоскливо бормочет Суо.
Мунаката недоверчиво косится в его сторону, невольно задумываясь, могут ли эти паранормальные пляски влиять на психическое состояние человека. Он и за свой-то рассудок уже поручиться не может, а Суо и вовсе никогда не дружил с головой.
– Можешь прекратить пялиться, – вздыхает Суо, запуская руку в волосы. – Надоел. Мунаката, хорош страдать, ты же сам не знаешь, куда хочешь попасть.
– Я не понимаю, о чём ты, – цедит сквозь зубы Мунаката.
Суо толкает его к стене, сгребая за ворот формы, но вся его злость выглядит больше наигранной, чем настоящей, и это беспокоит Мунакату куда сильнее, чем очередной поворот не туда.
– Ну же, Мунаката! «Хочу ли я, могу ли я, дебил ли я?» – у тебя же на роже всё написано! Где твоё хвалёное самообладание? Я не нанимался утирать тебе сопли.
Мунаката отталкивает его, и Суо отступает, не сопротивляясь. Он всё ещё выглядит раздражённым, но на дне глаз притаилось уже не ласковое пожелание сдохнуть, а едва заметное довольство.
– Вот так, – хмыкает он. – Можешь злиться, но прекрати эти метания, заебал.
Мунаката возвращает ему дружелюбную улыбку голодной акулы, наконец, принимая решение.
Микото они находят в малой зале резиденции, где Мунаката по обыкновению проводил инструктаж перед заданиями. Суо рассматривает свою молодую версию и не спешит окликать её. Мунакате кажется, что уж теперь-то он точно бредит, потому что во взгляде Красного Короля умеренное любопытство мешается с тщательно скрываемой нежностью. Тщательно, но не достаточно, чтобы он не заметил. Мунаката даже не догадывался, что Суо вообще так умеет.
А потом он смотрит на мелкого и чуть не давится воздухом.
Микото стоит к ним спиной и с помощью баллончика краски летящим подчерком выписывает на стене: «Блэкс маст дай» и «Стрейн гоу хоум».
– От Кусанаги понабрался, – ухмыляется Суо, будто знает какую-то тайну. Личную. Одну на одного.
Микото оборачивается. На щеке старая ссадина, на шее – свежая, на футболке пятно кофейного цвета.
Если верить фантастам, сейчас вселенная должна взорваться и самоуничтожиться. Личную вселенную Мунакаты уж точно рвёт в клочья.
– Почему так долго? – сходу берёт быка за рога Микото, и Мунаката вздёргивает бровь, предпочитая игнорировать смешок стоящего рядом Суо.
Микото подходит к ним, смотрит на Мунакату с выражением «Урод, ты меня бросил! Как меня угораздило связаться с таким мудаком?!», а потом переводит взгляд на Суо, и лицо, даже в лучшие времена не отличавшееся широким спектром эмоций, теряет всякое выражение.
– Есть, что сказать мне? – снисходительно бросает Суо, нарушая затянувшуюся минуту драмы.
Микото будто оживает, фыркает, нарочито небрежно отмахиваясь:
– Толку что-то говорить слабаку, продувшему этому синему корольку.
Суо смотрит на своего двойника слишком внимательно и слишком серьёзно – слишком спокойно, мать его! – и Мунаката ждёт худшего, но решает не вмешиваться. После того, что он себе позволил, и что себе позволил его двойник – действительно поздно начинать беспокоиться о сохранности временных линий.
И всё же он предпочитает не расслабляться. Когда имеешь дело с Суо, за потерю бдительности всегда приходится расплачиваться, а уж теперь, когда взрыва можно ждать с двух сторон...
– Будет ещё яйцо поучать курицу, – начинает Суо, хлопает себя по карманам и разочарованно вздыхает. – Не говори о том, чего не знаешь.
– Я знаю, – упирается Микото.
Мунаката насквозь видит его показную браваду, но не может понять, что это: реакция на попытки уйти от вопросов, подкреплённая банальным упрямством, или... или ему действительно не всё равно?
Мунаката помнит, что для того, чтобы заинтересовать Суо, нужно было как минимум расшибиться в лепёшку, а лучше выбить его из колеи чем-то совсем уж неожиданным. Путешествия во времени, конечно, та ещё неожиданность, но разве не проще послушаться двойника и держаться от него, Мунакаты, подальше?
– Ничего ты не знаешь, – говорит Суо, но смотрит не на Микото, а прямо на Мунакату. – Это был мой выбор.
Суо отводит взгляд, а Мунаката чувствует, что не может пошевелиться. По телу будто гуляет свободный электрический разряд.
Всё правильно. Суо не останется с ним, он всё решил сам, сразу, ещё до того, как в разборки Хомры и Бесцветного Короля вмешался Скипетр Четыре. Сам решил, сам выбрал, поэтому даже не предпринял попыток узнать у Мунакаты, чем закончилась та история. Зачем, если этот баран вбил себе в голову единственно возможный финал?
– Ты не спросил меня.
– Ты тоже можешь перестать спрашивать меня и тратить время. Если я хорошо знаю этого ублюдка, – Суо кивает на Мунакату, и тому вдруг решительно хочется послать его в грубой форме, – вы и так уже дохера убили впустую.
И Суо, и Микото ещё несколько секунд буравят друг друга взглядами, а потом синхронно хмыкают и синхронно же поворачиваются к Мунакате, и в глазах у него начинает двоиться.
Продолжение в комментариях...
Автор: Remira
Беты: nastyKAT, .Крист
Пейринг: 3YL!Мунаката/7YB!Суо, 3YL!Мунаката/Суо
Рейтинг: NC-17
Жанры: Экшн, фантастика, юст
Размер: 16.090 слов
Краткое содержание: «Тессеракты и струны Алисы. Поразительно. Если мы доведем до ума эту технологию, то сможем в прямом смысле подчинить пространство и время нашей воле» © Ouroboros, Andromeda
Предупреждения: Псевдо-научные зомги, смерть персонажей, секс с несовершеннолетними, обсценная лексика к месту и не очень, сопли вперемешку с драмой, подстреленный в задницу обоснуй, автор-наркоман и т.д., и т.п.
Примечания: Ознакомиться...
1. Действие происходит спустя три года после событий аниме (они же являются точкой отсчёта в градации пейрингов).
2. Зелёный и Чёрный Короли – ОС.
3. В фике использованы цитаты из «Алисы в стране чудес» Льюиса Кэррола и серии «Уроборос» из «Андромеды» Джина Родденберри.
4. Образ ?YL!Мунакаты заимствован из хэллоуинской серии офартов и отражён как-то так © 敬@原稿中.
5. «Струны Алисы» в контексте данного фика – ключевое звено в генераторе тессерактов, обеспечивающее взаимодействие времени и пространства.
Подарок для Grey_Smoke по заявке:
Хочу: фик или AMV; Суо/\Мунаката.
Не хочу: death-fic, fluff, русской попсы в случае с AMV.
Кружись, вертись, прокатись на вихре.
Помни: когда замолкнут барабаны,
Второго танца уже не будет.
© Поэтесса Улатемпа «Ритмы», 9825 год Содружества
Если бы у меня был свой собственный мир, в нем все было бы чепухой.
Ничего не было бы тем, что есть на самом деле, потому что все было бы тем, чем оно не является,
и наоборот, оно не было бы тем, чем есть, а чем бы оно не было, оно было.
© Льюис Кэрролл, «Алиса в стране чудес»
Помни: когда замолкнут барабаны,
Второго танца уже не будет.
© Поэтесса Улатемпа «Ритмы», 9825 год Содружества
Если бы у меня был свой собственный мир, в нем все было бы чепухой.
Ничего не было бы тем, что есть на самом деле, потому что все было бы тем, чем оно не является,
и наоборот, оно не было бы тем, чем есть, а чем бы оно не было, оно было.
© Льюис Кэрролл, «Алиса в стране чудес»
#1 Если бы каждый человек занимался своим делом, Земля бы вертелась быстрее.
«Нет никаких рукопожатий, – думает Мунаката, отпихивая ногой гипсобетонный, закопчённый по краям блок, – есть только взрывы».
Центральное здание исследовательского комплекса Зелёных лежит в руинах. Сизый смог как голодное прожорливое чудище из шутеров пожирает останки – напичканный аппаратурой экзоскелет, нервно-волоконную сеть энергоснабжения, кровь – ржавую, зелёную, мутирующую. Мидотаки Оно – высокий, тощий, гордый – стоит по правую руку и безразличным рыбьим взглядом осматривает могилу своего ребёнка. И он единственный, кто может знать наверняка, каких монстров тут выращивали и изучали.
– Жаль, мне нравилась удобная планировка этого комплекса, – холодно бросает он и делает несколько шагов, вставая перед Мунакатой лицом к лицу. – Господин Синий Король, у меня есть для вас предложение, от которого вы не сможете отказаться.
Мунаката хочет не только отказаться, но и оказаться как можно дальше от Зелёного Короля и его территории.
– Удивите меня, – говорит он.
– Вы не можете этого знать, не ваш уровень, – как ни в чём не бывало продолжает Мидотаки, – но моя организация только что лишилась полигона для исследования последнего заказа господина Кокуджоджи. Он будет недоволен.
– Я удивлён, – кивает Мунаката, с трудом подавляя зевок.
И думает, что расписание тренировок для старшего офицерского состава нужно пересмотреть. И не забыть попросить Авашиму-кун справиться о готовности отчётов по вчерашней операции.
Компания Зелёного Короля утомляет и напрягает, если не сказать грубее. Он прав в одном – это не уровень Скипетра Четыре.
– Вы будете удивлены ещё больше: я хочу, чтобы новые испытания проводились на территории вашего подразделения.
Сон слетает с Мунакаты, как иссохшая шелуха.
#2 Алиса увидела белого Кролика и последовала за ним в самый глубокий колодец. Чтобы найти то, чего раньше никто не искал.
Когда с контрольно-пропускного пункта приходит звонок, Мунаката как раз замечает под рукой искомую деталь пазла. Жёлто-зелёный левый глаз ложится симметрично от правого, синего. У белой кошки на картинке гетерохромия.
– Пропустите, – отвечает Мунаката в комм, не дослушав отчёт до конца.
Кортеж Зелёных минует периметр Скипетра. Мунаката бросает взгляд на край стола: отчёты, отчёты, краткий перечень свойств и возможностей тессеракта на трёх сотнях страниц, «Алиса в стране чудес».
Если всё пройдёт удачно – Скипетр ждут перемены. Если всё пройдёт удачно – Мунакату Рейши ждёт сюрприз.
– Чего ты хочешь? – спрашивает Зелёный Король, рассматривая его с типичным жадным интересом учёного.
То, как быстро он переходит на «ты», сменив холодное высокомерие на снисходительность, не удивляет, но настораживает и вызывает глухое раздражение.
– Положения? Силы? Признания? Денег? Технология тессеракта и струн Алисы изменит этот мир, выведет его на совершенно новый уровень. Позволит управлять временем и пространством. Так чего ты хочешь?
Мидотаки говорит спокойно и уверенно, но Мунаката ему не верит. Вернее – в этот тессеракт.
– Любви, – отвечает Мунаката, только чтобы посмотреть, как вытягивается в изумлении лицо Зелёного Короля. – И, пожалуй, щенка датского дога.
Губы Мидотаки дёргаются в неприятной усмешке:
– Тогда тебя ждёт сюрприз.
После разговора на руинах бывших лабораторий проходит два дня, и сегодня команда учёных приступает к сборке устройства. По заверениям Мидотаки они должны провести сборку, несколько тестов и испытать его в действии, а их нахождение на территории Скипетра – мишура ради безопасности. Мунакате плевать на ядовитые речи Зелёного, он просто делает свою работу.
#3 Разве можно серьёзно относиться к книжке без картинок?
Мунаката не собирается вмешиваться в епархию «белохалатчиков», но, как это обычно бывает, у случая находится своё мнение на любой счёт.
– Капитан, какие-то проблемы в оборудованном под лабораторию восьмом секторе, – раздаётся из комма встревоженный голос Авашимы. – Камеры отключились четырнадцать минут назад, попытки связи игнорируются. Мы не знаем, что там сейчас происходит. Я послала туда двоих офицеров, но связь с Акиямой и Эномото оборвалась, как только они вошли в восточное крыло.
Мунаката поправляет дужку очков, поднимаясь. Иногда ему кажется, что его оптимизм давно не соответствует статусу и возрасту, но пока это не сказывается на работе – ему плевать.
– Жду вас у восточного перехода, Авашима-кун. Возьмите с собой несколько офицеров – кого посчитаете нужным.
Странности поджидают за первым же поворотом.
Мунаката невольно сбивается с шага, когда на периферии зрения замечает движение и успевает поймать взглядом исчезающий за углом профиль того, кто по определению не может сейчас разгуливать по резиденции Скипетра.
Шаги эхом отдаются в пустом коридоре, а за поворотом, разумеется, никого нет. Мунаката качает головой, стряхивая морок.
Кусухара Такеру мёртв уже несколько лет.
Мунаката не придаёт случаю значения – скорее всего, просто показалось или перепутал с одним из соклановцев младшего состава.
Тем неожиданнее становится бьющее наотмашь чувство присутствия другого Короля. Приглушённое, будто просачивающееся через толщу изоляции, но такое же горячее и будоражащее, каким Мунаката его помнит.
И это абсурд – потому что королевская чета не досчитывается троих представителей уже несколько лет. Суо мёртв и единственная причина, по которой Мунаката может чувствовать сейчас силу Красного Короля – инициация нового. Прямо под носом у Скипетра!
Мунаката бросается в противоположную от восточного крыла сторону, к центральным выходам с нижних уровней, где располагаются камеры заключения. И едва успевает укрыться в стенной нише бокового рукава, когда вдоль коридора прокатывается мощная волна крушащего всё на своём пути пламени. Единственное, что он может – в оцепенении наблюдать за идущим мимо, не замечающим его человеком.
– Чертовщина.
Холодная вода помогает собрать рассыпавшиеся разворошенными углями эмоции в подобие прежней идеальной конструкции. Мунаката ещё раз споласкивает лицо и поднимает глаза, подслеповато щурясь на собственное отражение.
Сознание отказывается принимать данность.
Десять минут назад мимо него прошёл мертвец, дух, ёкай, нечисть, грёбанный зомби из американского ужастика, а он и пальцем пошевелить не мог, только и делал, что грелся в ауре Красной силы и взглядом целовал чужие скулы.
А потом всё исчезло – и Суо, и бегущие за ним по стенам языки пламени, и сирена тревоги. Двери нижних уровней были не тронуты.
– Капитан? Капитан, вы слышите меня? – Мунаката надевает очки и активирует громкую связь.
– Докладывайте.
Авашима не отвечает сразу, и это закладывает самые худшие опасения.
Двери открываются не туда, куда ведут, коридоры меняют направления, по резиденции слоняются люди, давно ушедшие в закат и забывшие попрощаться. Мунаката не верит до тех пор, пока, открыв дверь в малую залу, не оказывается на пороге собственной спальни.
Ему нужно время, чтобы проанализировать обстановку и собраться с мыслями, и благо, что кабинет находится в смежной комнате, а Синяя сила способна легко проделать аккуратную дыру в стене. Дверям Мунаката больше не доверяет.
Пазл не складывается, что закономерно приносит вместо привычного успокоения только новую волну раздражения. Кошка смотрит на него с презрением, отпечатанным разноцветной краской на дне глаз.
Мунаката не понимает, что происходит.
Авашима и все его офицеры рассеяны по зданию и пытаются добраться до восьмого сектора, где изолирован потенциальный источник превращения резиденции в непроходимый алогичный лабиринт. Мунаката старается скоординировать их, но за каждым случайным удачным поворотом следует новый, отбрасывающий их назад и ещё дальше.
Несколько минут Мунаката всерьёз рассматривает возможность прорубить силой Короля прямую дорогу.
– Нет никаких рукопожатий… – выдыхает он себе под нос, но фраза находит неожиданное продолжение:
– ... есть только хаос, – хмыкают из-за угла, и Мунаката резко вскидывается.
У самой двери в чайной зоне сидит рыжий подросток и беззаботно крутит в руках несколько недостающих кусочков пазла.
Мунаката готов поклясться на своей сабле, что слышит далёкий перебор струн в своей голове.
#4 Вид у Кота был добродушный, но только уж очень длинные когти и зубов полон рот.
– Кто ты, чёрт возьми?
Подросток стоит перед столом и покачивается с пятки на носок. Потом кладёт пазлы в общую картину – верхний правый угол и часть кошачьей лапы. И смотрит – прямо в глаза Мунакате. Мало кто за последний год мог смотреть в глаза Синего Короля и не испытывать страха. Этот не боится.
– Кто ты? – повторяет Мунаката.
– Микото, – просто отвечает гость, дёргая плечом. – А ты?
Мунакате хочется вскочить из-за стола, встряхнуть, ударить, дотронуться – просто убедиться, что он не спит и не сошёл с ума.
Суо... Микото, будь он неладен, выглядит так, каким Мунаката запомнил его в их первую встречу. Взъерошенный, невозмутимый, со ссаженной скулой и едва заметными искрами любопытства в светлых глазах. Точно такими же глазами он смотрел, когда холёный мальчик в очках и отглаженном пиджаке неожиданно хорошо поставленным хуком вырубил урода, подбирающегося к Суо со спины.
Мунаката поправляет очки и отвечает:
– Ты знаешь.
– Нет.
– Разве?
– Такого типа я бы запомнил.
Мунакате удаётся удачно скрыть своё удивление от мальчишки и то, насколько приятно его признание, от самого себя.
– И что же во мне такого запоминающегося? – Мунаката хочет спросить, сказать совсем не это, но каким-то шестым чувством ощущает, что сейчас давить нельзя – иногда всё должно идти своим чередом. Тем более что давление на этого человека никогда не заканчивалось ничем хорошим.
Микото пожимает плечами, отмалчиваясь и, судя по начавшему блуждать по столу взгляду, теряя интерес к Мунакате.
– Может быть, это важно? – подталкивает Мунаката.
– Важно – неважно... неважно – важно... – задумчиво тянет Микото, бесцеремонно выуживая из-под ровной стопы отчётов томик «Алисы».
– Не знал, что ты читал.
– Я вижу тебя впервые, – холодно бросает Микото, не отрывая взгляда от шелестящих страниц, но у Мунакаты возникает чувство, будто его только что осадили. Его давно никто так...
Он вспоминает Кусухару и отчёты о стрейн, которых видели здесь, но которых давно – месяц, два, год, годы назад – отдали на попечительство Институту. Вспоминает строки из работы Мидотаки о том, что тессеракт напрямую взаимодействует со временем и пространством. Это невозможно, потому что Зелёные прибыли только утром и ещё не могли закончить сборку, но как ещё объяснить то, что творится на территории Синего клана? Как объяснить разговор с тем, кого он видит перед своими глазами, если те не научились лгать ему?..
– Меня зовут Мунаката Рейши. Я – Четвёртый, Синий Король. И раз уж пришлось к слову: что ты делаешь в резиденции Скипетра Четыре?
– Синий Король мёртв, все это знают. Помер вслед за Красным, – Микото говорит это будто промежду прочим, равнодушно. Так, что смысл сказанных слов не сразу доходит до Мунакаты, а когда доходит – переворачивает всё с ног на голову. Приходится напомнить себе, что этот Суо не из будущего. Он из прошлого. Живой. И говорит о Хабари Джине и Кагуцу Генджи.
Мунаката не видит смысла вступать в дискуссию, гораздо эффективнее будет продемонстрировать. Он совсем немного приспускает контроль, позволяя ауре пролиться за щиты. Расчёт оказывается верным: Микото замирает, так и не перелистнув до конца страницу. Смотрит широко распахнутыми глазами, будто животное, загипнотизированное светом фар. Мунакате нравится зрелище, а его силе по-прежнему нравится Микото – ещё не коронованный, в нынешнем виде абсолютно беззащитный перед ней.
Мунаката с сожалением одёргивает себя, восстанавливая контроль.
– Если мы закончили с установлением моей подлинности как Короля, – миролюбиво заговаривает он, – я бы всё же хотел получить ответы на свои вопросы.
Микото откладывает книжку и беспардонно усаживается на край стола, заставляя Мунакату недовольно поморщиться из-за вульгарных привычек и острого чувства дежа вю.
– Что я здесь делаю... да ничего, проспорил.
Мунаката ждёт продолжения, но в глубине души с тоской уже понимает, что Суо из тех людей, для которых «потому что» – достаточный ответ на любой вопрос. И с него бы вполне сталось проникнуть на территорию государственного учреждения из-за глупого спора. Наверняка не обошлось без парочки его попугайчиков-неразлучников. Вот только Суо никогда не рассказывал, что бывал в Скипетре до того, как Мунаката стал Синим Королём.
Мунаката ловит на себе рассеянный взгляд и решает попробовать зайти с другой стороны.
– Ладно. Я подумаю над тем, чтобы закрыть глаза на присутствие гражданского на территории Скипетра при условии, что ты расскажешь мне, почему упомянул хаос. И расскажешь правду.
Микото моргает, и на секунду Мунакате кажется, что он ошибся. В самом деле, откуда школьнику, пусть даже не с самой простой судьбой, знать, что творится в закрытом учреждении не его времени? Но хаос любит Суо, как своё человеческое воплощение, и нет слова вернее, чтобы описать то, что творится сейчас со Скипетром.
#5 Видала я котов без улыбок, но улыбку без кота...
– Я просил тебя остаться в кабинете. В конце концов, ты бы вернулся... – Мунаката запинается, не зная, стоит ли прямо говорить о временных искажениях, но Микото словно не обращает на заминку внимания.
– До твоего прихода я просидел там больше часа. Не видел комнаты скучнее.
– Всё такой же грубиян.
Мунаката огрызается скорее по привычке, чем по необходимости. Этот Суо не стремится уязвить его, напротив, выбивает из колеи своей прямотой. Мунаката ловит себя на мысли, что наслаждается их беззлобной пикировкой.
– Да уж, ты тоже не подарок, – хмыкает Микото, вертя головой по сторонам. – Расскажешь что-нибудь?
Вопрос ставит Мунакату в тупик.
О, нет, у него есть тысяча историй, которые хочется рассказать, и тысяча вопросов, которые хочется задать. Но не этому человеку. Мунаката просто не имеет права втягивать ребёнка в воронку собственных расшатанных чувств.
– О чём ты хочешь узнать?
Микото пожимает плечами, будто ему всё равно.
– Например, куда мы идём?
– Я направляюсь в восточное крыло. Сегодня учёные Зелёного Короля начали там сборку своего оборудования, и я думаю, что-то пошло не так.
– Круто, – выдыхает Микото, совершенно не выглядя впечатлённым. – Значит, сумасшедшие учёные и запрещённые эксперименты? Мутантов выращиваете или коллайдер собираете?
Мунаката косится на него с недоверием, игнорируя просящуюся на губы улыбку.
– Никаких мутантов. Любишь научную фантастику?
– Нет, это Кусанаги. Я предпочитаю историю и что-то более материальное.
Слышать скепсис из уст материального доказательства возможности перемещений во времени – что может быть ироничнее?
Мунаката ничего не отвечает, преграждая Микото путь рукой и вслушиваясь в тишину поворота.
– В чём дело?
– За углом нас ждут. Кое-кто большой и очень, очень злой.
«Древний и тёмный...» – заканчивает Мунаката уже про себя, не желая пугать Микото раньше времени. Он прекрасно знает, кто за углом, эту злобу и слепую жажду крови забыть невозможно.
Звук урчащего живота в повисшей тишине кажется оглушительным.
Суо закатывает глаза, но даже не смущается:
– И очень голодный, да. Эй, Синий Король, или как тебя там, свинти уровень пафоса.
Мунаката думает, что это ходячее недоразумение способно убить любой уровень пафоса. Фразой, жестом или дурацким урчанием желудка. Если бы Кокуджоджи-сан однажды решил построить резиденцию для всех семи Королей высотой с Эйфелеву башню, перед самым открытием выяснилось бы, что Суо спалил портьеры в главной зале, выжег знак Хомры на фасаде или просто потерял приглашение.
Мысли об абсурдных выходках так отвлекают, что Мунаката ослабляет бдительность и едва не упускает момент, когда явно не поверивший ему Микото шагает за поворот.
– Суо, стой!
Он всё-таки успевает. Выдёргивает Микото прямо из-под мутного потока отрицательной энергии, разлагающей всё, к чему прикоснётся. На стенах остаются грязные пузырящиеся разводы, Суо каменеет в его руках.
Мунаката помнит, скольких сил ему стоило сладить с этой тварью в прошлом. Сейчас не время и не место, чтобы повторять подобный подвиг, да он и не уверен, что смог бы. В тот раз тварь появилась спустя неделю после гибели Красного Короля, Мунаката был зол на весь мир и готов убивать голыми руками. Ему нечего было терять. А сейчас...
У них есть только один шанс, и Мунаката не даёт вырывающемуся Микото обернуться, вталкивает его в ближайшую дверь и сам вваливается следом. Он не уверен, что получится, но сгусток клубящейся тьмы врезается в брешь перехода и исчезает, оставляя за собой эхо истошного воя.
Больше всего сейчас Мунаката хочет откинуться на спину и просто несколько минут полежать в тишине, но теперь у него нет и этой возможности. Микото упирается рукой в плечо и выбирается из-под него, несколько секунд смотрит в дверной проём, а потом поворачивается, присвистывая.
– Охуеть. А говоришь, никаких мутантов.
– Не ругайся, – автоматически одёргивает Мунаката, не в силах отвести глаз от сияющей чистым восторгом улыбки.
#6 Она пила из пузырька с надписью «ВЫПЕЙ МЕНЯ!». Грызла гриб и с той, и с другой стороны. Играла в крокет розовым фламинго.
– Сколько тебе лет? – спрашивает Мунаката на опережение, слишком вымотанный и уставший бояться вопросов, которые способен придумать Микото.
Рыжий чёрт может молчать, пока тишина не начинает вязнуть в ушах, а потом выдавать что-нибудь такое, от чего волосы на затылке Мунакаты начинают шевелиться.
В чём заключаются силы Королей? Правда ли, что все Короли умирают от своего меча? У вас тут вообще кормят? Кого ты потерял?
Мунаката не знает ответов и на половину из них.
Он заподозрил бы Микото в садизме или Зелёного в каком-то подвохе, если бы странные вопросы не разбавлялись сонными зевками, обезоруживающей честностью и случайными упоминаниями уже знакомой Мунакате парочки школьных приятелей.
– Семнадцать. Что, в ваше заведение вход только по документам?
Мунаката качает головой.
Десять лет разницы. Десять лет пропасти.
– По расчётам у нас может быть... – Мунаката обрывает себя на полуслове. За порог переливается вода, растекается дальше по коридору.
Они автоматически проходят вглубь комнаты, и, только услышав характерный электрический треск, Мунаката вспоминает. Он чудом успевает схватить охнувшего Микото поперёк талии и вскочить на воздушный диск – висящий на стене щит искрит фонтаном брызг.
– Весело тут у вас, – хмыкает Микото куда-то Мунакате в шею, и тот с трудом находит в себе силы кивнуть.
Да уж, не соскучишься.
Он продолжает придерживать Микото и осматривается. Если он правильно помнит этот случай, тогда взрывом повредило системы жизнеобеспечения – Скипетр сутки просидел без электричества и ещё несколько дней вычерпывал воду вёдрами.
– Дай мне свой меч, – просит Микото.
– Это ещё зачем?
– Так и собираешься тут торчать? Либо вытаскивай нас, либо займись щитом, либо дай мне меч.
Мунаката выполняет его просьбу из одного только любопытства. Будь у Микото его силы – наверняка разнёс бы щит одним плевком огня, но сейчас он обычный человек, и Мунакате интересно...
– Я знаю, что делаю, – успокаивает его Микото, и от этих слов ещё больше становится не по себе. – Уже проворачивал как-то...
Микото перепрыгивает на стоящий рядом стол, отводит руку с саблей назад и метает ту на манер копья. Щит обиженно искрит и затухает. Мунаката чувствует, как у него нервически дёргается жилка у виска.
Даже без своих сил Суо остаётся таким... Суо.
– Я голоден, – безапелляционно заявляет Микото, и Мунаката вынужден остановиться.
Он прекрасно помнит, что ребёнка неплохо бы покормить, но оправдание в духе «Извини, я не могу отвести тебя в столовую, потому что понятия не имею, куда иду» звучит жалко даже у него в голове.
– Извини, – начинает он, прячась за маской, обычно используемой для переговоров с особо опасными, неуправляемыми стрейн, – но попасть в восточное крыло сейчас важнее, от этого зависит очень многое.
Твоя жизнь, например.
– Если нам встретится какой-нибудь автомат по пути, обязательно перекусим.
Мунаката врёт и не краснеет. Автоматов со снеками в Скипетре никогда не водилось, ещё чего не хватало. То ли дело кофемашины.
Да даже если бы Мунаката мог контролировать их перемещения по резиденции, сейчас он не имеет права на риски. До восточного крыла осталось всего два коридора и три залы, а кухня находится чуть ли не в противоположном конце, и если повернуть сейчас...
Микото открывает дверь, замирает на пороге, а потом оборачивается, вскинув брови. Мунаката подходит к нему, не без опаски заглядывает внутрь и на какое-то время просто выпадает из реальности.
Следующий пункт перехода – кухня для персонала. Просто уму непостижимо...
Мунаката дёргается и чуть не подпрыгивает, когда острые пальцы с силой колют в бока, и уже собирается развернуться и, наплевав на все попытки держать солидный вид, рявкнуть на мальчишку, но все слова второй раз застревают в горле.
Микото смеётся, держась за бок, свободно и заразительно. С трудом выдавливает между всхлипами:
– Прости, прости, просто у тебя было такое лицо... Мог бы сразу сказать, что и так идём перекусить.
В голосе не слышно ни грамма раскаяния. Лучистые глаза влажно блестят, на правой щеке играет маленькая ямочка. Мунаката смотрит во все глаза, не замечая, что у самого губы подрагивают в слабой улыбке. Даже насквозь фальшивое осуждение удаётся напустить на себя с огромным трудом:
– Эй. Нехорошо пользоваться чужим замешательством.
Микото продолжает извиняться и хохотать, хохотать и извиняться.
#7 Ты всегда можешь взять больше, чем ничего.
– Я устал. Почему бы тебе просто не выкинуть какой-нибудь королевский трюк?
– Ты всегда слишком превратно толковал силу Королей.
Микото сперва отстаёт на шаг, потом и вовсе останавливается. Мунаката оборачивается к нему.
– Что случилось?
– Ты всё время говоришь так, будто знаешь меня, – после заминки тянет Микото. – Но мы знакомы всего несколько часов. Не хочешь объясниться?
Мунаката мысленно отвешивает себе оплеуху. Он не пытался скрывать изначально – не видел смысла, а сейчас уже поздно как-то оправдываться. Он молчит, больше собираясь с мыслями, чем надеясь, что Микото сделает какие-то выводы сам, но тот неожиданно продолжает:
– Хотя ты говорил про эту вашу штуку, которая искажает всё вокруг. Хочешь сказать, что я в будущем?
Большую часть времени, будучи слишком ленивым, чтобы складывать два и два, иной раз Суо умудряется тыкать пальцем в небо – или, чем чёрт не шутит, и впрямь подключает мозги – и дырявить небесный свод насквозь, попадая в самую суть.
– Хорошая попытка, – напряжённо кивает Мунаката.
– И верная. Значит – ты меня знаешь. Кем мы друг другу приходимся?
Он не спрашивает, какой сейчас год, какие открытия человечество успело совершить, и кто выигрывал чемпионаты мира по бейсболу. Мунаката никогда не знал, как себя вести, когда Суо начинал действовать столь открыто.
Микото нетерпеливым быстрым жестом облизывает губы, и взгляд Мунакаты против воли прикипает к тонкой, едва заметной трещинке на нижней, влажно блестящей от слюны.
– О, – выдыхает Микото.
Мунакате хочется побиться головой об стену, и только непрактичность действия удерживает его от этого драматизма. От чужого вызывающе внимательного взгляда ухает где-то в груди.
– Только не дерись, окей? – бормочет под нос Микото и, прежде, чем Мунаката успевает понять, что он задумал, в пару шагов сокращает расстояние между ними и целует.
Поцелуй совсем не тянет на десятку лучших – Суо просто прижимается к губам и облизывает их, но у Мунакаты почти встаёт. Он запрещает себе думать, просто вплетает пальцы в спутанные волосы, оттягивая назад, и целует в ответ. Напористо, тут же перехватывая инициативу и проникая языком в чужой рот. Микото охает, но не отстраняется, пытаясь не отставать и повторять. Да так успешно, что Мунаката с трудом находит в себе силы оторваться.
Микото ниже его на полголовы. Невероятно непривычно и кажется, что сбитое дыхание обжигает ключицы даже сквозь слои ткани. Мунаката делает пару шагов назад – просто во избежание.
Оба заговаривают одновременно:
– Вау...
– Ну и что это было?
Микото рассеянно ерошит волосы.
– Самый быстрый способ узнать, понравится ли мне.
Мунаката не находит, что на это можно ответить, удерживаясь от какого-нибудь глупого уточнения вроде «И как?». И так видно – как: губы припухли, взгляд плавает, зрачки расширены, как под кайфом. Убрать бы это чудовище с глаз долой, из сердца вон, но Мунаката уже пытался: несносный ублюдок нашёл способ достать его и после смерти.
#8 Завтра никогда не бывает сегодня.
В первый момент Мунаката не понимает, кого видит перед собой. Впечатление, что он смотрит в кривое зеркало, отражающее его самого в не слишком удачном карнавальном костюме.
Закреплённый тяжёлой брошью на плече плащ, сигарета в уголке прохладно улыбающегося рта и колючий, отталкивающий взгляд единственного глаза. Второй скрыт повязкой.
Никакой синей формы. Никакого проблеска надежды.
Мунаката видит себя и не верит, что это – вот это – его будущее. Как он дошёл до жизни такой?
– А как ты дошёл до того, что таскаешь с собой этого рыжего щенка вместо того, чтобы оставить его и позволить вернуться в своё время?
Похоже, что он озвучил последний вопрос вслух, но изумление так велико, что даже защититься не получается.
Двойник презрительно хмыкает и проходит мимо, бросая тихое, слышное ему одному: «Ты жалок».
Встаёт вплотную к Микото и собственническим жестом берёт того за подбородок, приподнимая лицо и внимательно вглядываясь. Склоняется и что-то шепчет на ухо, и только тогда Мунаката выходит из ступора, мгновенно оказываясь рядом и одёргивая двойника за плечо.
– Какого чёрта?! – почти рычит он, но двойник даже бровью не ведёт. Только с силой сжимает его ладонь, буквально отдирая от себя.
– Я бы с удовольствием поболтал с собой, – в конце концов, приятно поговорить с умным человеком, – но, полагаю, ты сильно опаздываешь, а мне нечего сказать тебе по существу. В твоём времени уже поздно что-то менять.
– О чём ты, дьявол тебя задери?
– О ком, дорогой мой молодой «Я», о ком. Сообразишь сам, я ведь не зря себя похвалил, – он смотрит на Мунакату долгим оценивающим взглядом, а потом снова усмехается. – Я не враг себе, нет нужды в применении силы. Мне-то плевать, но ты же сейчас раздавишь свою маленькую собачонку.
Мунаката вздрагивает, как от удара, только сейчас обнаружив, что безотчётно отпустил силу и развернул санктум. Находящийся в паре метров от него Микото сидит на одном колене, держась за голову и жмурясь; на скулах чётко очерчиваются желваки. Мунаката закрывает глаза, приказывая себе успокоиться.
Да что за паскудство, какого хрена он творит? Никогда и никто ещё не выбешивал его до белой пелены перед глазами всего за несколько секунд, да так, что он с трудом воспринимает дальнейший разговор. И тем абсурднее то, что такую реакцию вызвал он сам.
Мунаката понимает, что, скорее всего, совершает ошибку, что двойник из будущего может помочь – о, по нему видно, он готов щедро поделиться информацией, как бы ни кривил нос, – но Мунаката просто физически не может больше находиться с ним в одном помещении. Весь самоконтроль рушится на глазах.
– Мы уходим, – холодно говорит он и подходит к Микото, беря того под локоть, хотя в этом нет нужды – парень всё ещё хмурится и молчит, но стоит на ногах вполне твёрдо.
Двойник их не задерживает.
Мунаката не смотрит на него, когда бросает:
– Я – не ты.
– Ещё нет, – насмешливо доносится ему в спину.
#9 В нашем мире все сумасшедшие.
Когда за ними закрывается дверь – парадная зала, самый центр, они были в кабинете, находящимся от неё в двухстах метрах, – Микото вырывает руку, но не кричит и, похоже, не собирается ничего крушить, только смотрит тяжело и выжидающе. Красный Король бы сперва залепил сгустком огня в портрет какого-нибудь министра и только потом приготовился к конструктивному диалогу.
– Как ты?
– Нормально.
– Ждёшь объяснений?
– Не жду, но надеюсь их получить, – настороженно отзывается Микото.
Мунакате меньше всего хочется сейчас что-то объяснять, он и сам едва понимает, а отголоски ослепляющей ярости всё ещё отзываются покалыванием силы на кончиках пальцев. Но он задолжал этому мальчишке и меньшее, что он может, это поделиться соображениями.
Мунаката опускается в неудобное кожаное кресло, подпирая голову ладонью и незаметно массируя пальцами виски. Кивает:
– Спрашивай.
– Этот козёл одноглазый... это ведь был ты? Вы как близнецы, но он так говорил...
– Это я, – снова кивает Мунаката, взглядом ища минибар и отрешённо размышляя, этично ли будет налить себе при Микото. И молока там наверняка нет, как-то не предусмотрели... – Полагаю, из будущего, только если Зелёный не умолчал о способности тессеракта выдёргивать людей из параллельных вселенных. Хотя, я бы не удивился. Пожалуй, даже предпочёл бы такой вариант.
– Хреново. Выглядишь так, будто влез в глубокую задницу да так и не смог выбраться.
Мунаката моргает.
– Ты сейчас про меня настоящего или меня из будущего?
– Для меня вы оба из будущего, – неожиданно весело хмыкает Микото и также неожиданно направляется к бару. – В свою очередь не удивлюсь, если вдруг даже задница оказалась одна и та же. С далеко идущими последствиями, так сказать. Чего тебе налить? – ловит хмурый взгляд и фыркает: – Эй, не смотри на меня так, у тебя же на лице написано – сдохнешь, если сейчас же не выпьешь. Охота мне возиться с трупом...
– Без разницы, – проталкивает меж сухих губ Мунаката. И явственно ощущает, как что-то упускает, пока смотрит на самозваного бармена, ловко управляющегося с найденной в первом ряду бутылкой виски. В самом деле, станет он утруждать себя изучением полного ассортимента.
Мунаката подходит к столику, когда Микото заканчивает со вторым стаканом, и подряд опрокидывает в себя оба. Виски хороший – другого здесь не держат – легко проскальзывает в горло и согревает нутро. Туго сжатая пружина медленно, неохотно, но раскручивает обороты. Мунаката даже находит в себе силы усмехнуться в ответ на обиженный взгляд Микото.
– Детям здесь не наливают. И спасибо, так действительно лучше.
Он возвращается в дурацкое кресло – надо не забыть дать указания на замену, – и приглашающе указывает на второе, но Микото остаётся стоять напротив, покачиваясь с пятки на носок, как стоял каких-то два-три часа назад – и кажется, что в любой момент опять начнёт цитировать «Алису».
В самом деле: весь Скипетр сейчас как извилистая кроличья нора. И за временем здесь уследить почти невозможно, наручные часы встали, когда началась неразбериха, а внутренний хронометр Мунакаты давно сбился.
– Так что, я прав?
Ах, да. Мунаката обещал ответы... если бы ещё они у него были.
На чём они остановились? Ага, на задницах. Что ж, Мунаката не может знать наверняка, но тоже склонен считать, что задница была одна и та же – весьма симпатичная, надо признать. Только всё равно страшно думать о том, чем всё обернулось. В самом деле, Мунаката не чувствует потребности становиться конченным мудаком с отмороженным взглядом, и идея лишиться глаза его тоже не прельщает.
– Может быть, – наконец расплывчато отзывается он. – Я не знаю, что произойдёт в будущем.
Микото не выглядит особо удовлетворённым.
– Тогда расскажи, что происходит сейчас.
– Я знаю не намного больше твоего. Зелёные собирают тессеракт, двери ведут не туда, мой дом превратился в проходной двор, и я должен это остановить.
Микото выслушивает его с ненормальным спокойствием. Мунаката не склонен питать иллюзии, он ничего не понимает в психологии подростков, но разве Микото не полагается хотя бы изобразить беспокойство?
– Хорошо. Ты должен, я понял, – он подходит к креслу так близко, что упирается ногами в колени Мунакаты, и опускает руки на подлокотники.
Мунаката чувствует его запах и не двигается, но впервые задумывается, что вторжение в личное пространство может напрягать. Или всё дело в Микото?
– Тогда – где в это время носит меня? Ты сказал, что мы любовники.
Где-то во вселенной сталкиваются две планеты. Или даже солнечные системы. Мунаката может поклясться на Сириусе, что слышит эхо взрыва так же отчётливо, как грохот собственного сердца в горле.
– Это ты так сказал. И ты так решил.
Мунаката снова облизывает пересохшие губы, и на сей раз сам чувствует чужой голодный взгляд.
– Если в тот раз я смотрел на тебя так же, как ты сейчас, странно, что ты не убежал, – нервно усмехается он.
Микото забирается к нему на колени и льнёт всем телом, Мунаката впивается пальцами ему в пояс, не то удерживая, не то ища хоть какую-то опору.
– Ну, ты же сейчас не убегаешь... – в и без того низкий голос добавляются утробные хриплые нотки, посылая вдоль позвоночника целую стайку мурашек. Дыхание шевелит волосы у виска, Микото трётся носом и осторожно, словно пробуя, ведёт языком вдоль ушной раковины, прикусывает кончик и мусолит зубами.
Мунаката стискивает зубы и через силу разжимает руки, проводя одной по спине, гладя, другой чуть надавливает на грудь, побуждая отстраниться только для того, чтобы уже самому поймать губы и утянуть в поцелуй. Микото не сопротивляется, что-то тихо невнятно мычит и лезет руками под плащ, пытаясь добраться до кожи. Мунакате прекрасно известно, как его раздражают все эти слои одежды, но даже не думает облегчить парню жизнь. Напротив, пытается быстрее насытиться впрок, потому что нельзя допускать, чтобы это безумие зашло слишком далеко.
Ему нельзя привязываться.
Микото ёрзает и пытается отстраниться, но на этот раз Мунаката не позволяет. Удерживает за шею, продолжая настойчиво вылизывать горячий влажный рот, мнёт губы, прихватывая зубами, пока Микото не бьёт его раскрытыми ладонями в грудь, отшатываясь.
– Мать твою, да что с тобой такое?!
Глаза посветлели из-за сузившегося зрачка, кулаки сжаты. «Злится», – отчётливо осознаёт Мунаката, но не находит в себе сожаления. Так даже лучше. Лучше, если он оттолкнёт его сейчас, и не будет никаких драматических минут пониманий и неловких пауз.
Микото качает головой и начинает слезать, но в этот момент Мунаката замечает бурый подтёк и перехватывает руку, вновь притягивая к себе и не терпящим возражений жестом поворачивая его голову вбок. От уха и вдоль шеи тянется уже подсохшая струйка крови; у Мунакаты холодеет внутри.
– Откуда это?
Микото непонимающе хмурится, касается шеи и спокойно смотрит на испачканные пальцы. Слезает и всё так же молчит. Перед глазами всплывает образ, как он дрожал на полу, держась за голову, и Мунаката с трудом удерживается, чтобы не застонать в голос.
Доигрался. Позволил себе расслабиться рядом с этим сгустком тепла и ностальгии до того, что не совладал с собственной силой. Недопустимо и непростительно, двойник прав – позволить Микото пойти с ним было ошибкой, которую уже поздно исправлять. Сейчас единственная надежда на то, что они смогут найти тессеракт и убедиться, что все последствия сборки можно обратить вспять.
Тогда он сможет счесть этот день просто дурным пьяным сном и когда-нибудь перестать вспоминать горячую гладкость чужого тела. И никто не будет целовать его только чтобы узнать, понравится ли.
#10 Сначала казнь! Потом приговор!
– Расскажи.
– Не думаю, что это хорошая затея.
– Рейши.
Мунаката останавливается так резко, будто натолкнулся на прозрачную стену. От мнимого удара сотни мыслей перемешиваются и противно звенят.
Он раздражается. На хренову неизвестность, на проклятые коридоры, на переходы, не поддающиеся никакой логике, на молчащую связь со своими подчинёнными. Попытка пересечь не такую уж большую резиденцию Скипетра кажется бесконечной мифической дорогой на запад. Даже можно представить себя альтернативным монахом, а Микото – ёкаем без тормозов и царя в голове, как бы нелепо это ни звучало.
На Микото он тоже злится. Слишком упрямого, слишком яркого, слишком живого для воспоминания. Мунаката почти забыл, каким тот был до инициации. При всей своей хвалёной силе воли он не может заставить себя относиться к нему, как к постороннему гражданскому или ребёнку. И в то же время не видит в нём Красного Короля, с которым привык иметь дело несколько лет назад.
Все эти открытия выбивают из колеи быстрее, чем Мунаката успевает разложить мысли по полочкам.
– Не зови меня так, – жёстче, чем хотел бы, бросает он, не оборачиваясь.
– И как же мне к тебе обращаться? Ваше Величество? – ядовито цедит Микото, и Мунаката не без удивления понимает, что терпение на пределе здесь не у него одного.
Он не отвечает, из-за спины слышится грохот.
– Знаешь, что он сказал мне?
Нет, разумеется, он не знает. И уверен, что знать не хочет, но...
Мунаката всё-таки оборачивается. Не может не обернуться. Возле ног Микото перевёрнутый стул, а сам он... Тихое бешенство, самое опасное в случае Суо: никогда не угадаешь, с какой стороны прилетит. Мунаката знает, как успокоить его парой слов и прикосновений, но сейчас им обоим необходимо выпустить своих демонов. Хотя бы ненадолго.
– Просвети, – тихо роняет он, и Микото неприятно, будто болезненно кривит губы.
– Чтобы я держался от тебя подальше, потому что... – он всё-таки запинается, сглатывает, и припечатывает хладнокровно и жёстко, будто технические данные сообщает: – потому что ты убьёшь меня.
Мунаката не меняется в лице. Внутри разрастается ледяной ком ужаса, и этот холод помогает удерживать мышцы и маску.
Всё правильно. Если Микото не сблизится с ним в прошлом – не будет ночных прогулок, заточенных зубов у уличной шпаны, Микото может не стать Королём. А если и станет – проживёт дольше. И даже если всё повторится – они будут друг другу чужими, а значит, будет не так больно и...
Микото не сводит с него напряжённого внимательного взгляда, будто вот-вот рассмотрит душу или мутную червоточину, заменяющую её. Щёлкает языком раздосадовано и запускает руку в лохматую чёлку, дёргает за прядь и глухо выдыхает:
– Поэтому я не тут, да? Я правда...
– Нет, – твёрдо говорит Мунаката до того, как успевает прикусить язык. – Нет, не правда.
Микото ошарашено моргает.
– Тогда почему...
– Я не желаю об этом говорить. Тебе нельзя знать своё будущее.
– Мне кажется, – снова начинает заводиться Микото, – ты как-то поздно спохватился, Ваше Величество. И ты обещал ответить!
– Я ответил.
– Ты ничего не ответил, только целоваться полез!
Мунакате вдруг кажется, что двадцать четыре – не такой уж плохой возраст, чтобы умереть. В самом деле, он почти удивлён, как Суо вообще дожил хотя бы до второго десятка – за выходки и бескомпромиссный язык эту сволочь хотелось придушить перманентно.
– Это ты полез!
Микото сбивается, но всего на мгновение, уже через пару секунд вновь продолжая атаковать:
– Не придирайся к словам! Я бы не бросил того, кто мне... Мать твою, я бы тебя не бросил! Не делай вид, будто всё в порядке!
Право, как дети.
Ответа, как и собственного голоса, не слышно за грохотом стёкол; по всей галерее выбивает окна, из проёмов которых сперва появляются верёвки, а затем и люди в масках. Мунаката с неприятием узнаёт на спинах эмблему Чёрных и успевает метнуться к Микото, заслоняя его, а вот задать вопрос – уже нет.
Первую атаку он ловит на саблю, лезвие Сириуса вибрирует от мощи удара кулака и пока ещё сдерживаемой Синей силы.
– Это нарушение всех установленных правил, – зло рычит он в безучастное лицо силовика. – Атака людей чужого клана на резиденцию Скипетра Четыре – прямое объявление войны, Чёрный Король с катушек слетел?!
– У нас приказ не вести переговоров с приговорёнными, – голос у Чёрного такой же, как выражение глаз – ровный и пустой. Раздражающий.
Снова будущее? Или... настоящее? Что, если остальные Короли узнали о творящемся здесь дурдоме и решили вмешаться? Но приговор... Или всё это с самого начала было ловушкой Мидотаки? Они со скользким ублюдком никогда не ладили, и если бы не прямые приказы Кокуджоджи-сана...
Теории строятся и рассыпаются одна за другой. Мунаката успевает находить доказательства, тут же опровергать их и вместе с тем защищаться от нападков Чёрных, но их всё равно слишком много, не меньше десятка, и он видел, как ещё столько же тенями скользнули к выходу на противоположном конце. Мунаката может запросто уложить их ровным слоем, просто расплющить о начищенный до блеска мраморный пол, но рядом Микото, и после произошедшего в кабинете не хочется рисковать.
В итоге он всё-таки пропускает удар в солнечное сплетение и отлетает к стене, но за этим ничего не следует. Мунаката выпрямляется, готовый сполна «отблагодарить» зазевавшегося недоумка, но почти утыкается в спину Микото, сцепившегося с нападающим. Не иначе как остальные тоже шокированы наглостью цивилла, да так, что наброситься всей толпой, как на Мунакату, не додумываются. Микото же явно пользуется произведённым фурором.
Мунаката и сам не понимает, как попадает под действие этого сомнительного гипноза, зато ловит себя на глупом впечатлении: Микото похож на поджарого бойцовского пса – уступающий в силе и скорости тренированному клансмену, он пользуется собственной непредсказуемостью и злостью, которую непреднамеренно, но весьма удачно разбудил в нём Мунаката.
На это зрелище можно было бы любоваться бесконечно, но Чёрные наверняка опомнятся в любой момент, поэтому Мунаката бесцеремонно ловит Микото за шкирняк прямо в прыжке и отшвыривает к ближайшему выходу, а перед Чёрными ставит щит из концентрированной силы.
– Убирайся отсюда! – рявкает он на дёрнувшегося обратно Микото, и тот рассержено скалится в ответ.
– Да пошёл ты, грёбанное Величество! Я же сказал, что не брошу тебя!
Мунаката прикрывает глаза, вознося мысленную молитву всем богам, каких знает. Чтобы ему достало терпения. Чтобы упёртый болван послушался его хоть раз.
– Микото, пожалуйста, – уже спокойно просит он, и тот замирает, среагировав не то на интонации, не то на собственное имя. Мунаката понимает, что манипулировать с помощью полученных от другого человека знаний – подло, но разве у него есть выбор? – Я не могу использовать полную силу, пока ты рядом. Я даже не уверен, что это наша битва, поэтому – уходи, я сразу за тобой.
Видимо, ему всё же удаётся говорить достаточно убедительно, потому что Микото неуверенно, но всё же пятится. И уже когда мерцают всполохи перехода, бросает на Мунакату такой взгляд, что все внутренности сжимаются: не поверил, конечно.
Мунаката почти физически ощущает, насколько легче становится дышать. И когда снимает щит, уже знает, на ком сможет сполна отвести душу.
#11 – Как тебя понимать?
– Понимать меня необязательно. Обязательно любить и кормить вовремя.
Впервые Мунаката желает, чтобы дверь вела не туда, куда положено планировкой здания. Это желание и глупая, ненужная надежда наслаиваются друг на друга, заставляя неуверенно топтаться снаружи. Потому что изнутри веет знакомой, горячей и нетерпеливой силой.
Мунаката расправился с Чёрными и только-только сумел привести мысли в порядок после того, как не нашёл Микото за брешью перехода, и он не готов, просто не готов вновь встретиться с...
Мунаката перешагивает порог, обречённо встречаясь с горящими ровным светло-розовым светом глазами.
Ми... Суо склоняет голову набок, впервые за время заключения не только встречая его в бодрствующем состоянии, но и заговаривая первым:
– У вас там что-то весёлое творится?
Мунаката рефлекторно кивает, слишком вымотанный избытком эмоций и постоянными сюрпризами временно-пространственной географии, чтобы оставить место удивлению. Вместо этого он рассматривает Красного Короля – вспоминая, запоминая, впитывая все его черты, как губка. Суо терпит не долго, поднимается и подходит вплотную, но не вторгается в личное пространство, и Мунаката чувствует неясное разочарование.
– Эй. Что с тобой?
В мире не найдётся слов, чтобы ответить на этот вопрос.
Мунаката обходит Суо и садится на лежак, закидывая ногу на ногу. Достаёт из внутреннего кармана пачку сигарет и прикрывает глаза, когда Суо прикуривает ему язычком огня, пляшущего на пальце, и отбирает сигареты, чтобы выбить одну для себя. Какое-то время он возвышается рядом, а потом просто хмыкает и усаживается на пол возле ног Мунакаты. Тот почти благодарен ему за то, что Суо сидит к нему спиной, и не придётся снова смотреть в потухшие глаза уже обречённого на свержение Короля.
– Ты не говорил, что бывал в Скипетре, – начинает Мунаката совсем не с того, с чего собирался.
– Совсем заработался, Мунаката? Разумеется, я бывал тут. Тебе сложно отказать.
Мунаката усилием давит невесёлую улыбку.
– Я имею в виду до того, как я стал Королём. До нашего знакомства вообще.
Суо докуривает сигарету и затягивается следующей прежде, чем ответить:
– Ты никогда не спрашивал.
– Считай, что спрашиваю сейчас.
– Было как-то. Проспорил Кусанаги и... не важно. Нужно было просто забраться сюда и принести какое-нибудь доказательство, но я попался этому вашему шрамированному...
– Зенджо, – догадывается Мунаката.
– Ну да, ему, – хмыкает Суо и, кажется, начинает веселиться. – Притащил меня в твой кабинет – ну, то есть тогда ещё не твой, – заставил проторчать там несколько часов, а потом отчитал и вышвырнул вон с установкой больше не попадаться на глаза, а не то... – нет, в самом деле веселится. Аж глаза блестят, когда он задирает голову, укладываясь затылком на постель. – Почему ты спрашиваешь?
Мунаката гладит его по непослушным волосам, как большую собаку, и рассказывает. В конце концов, если он хочет помощи, Суо должен быть в курсе.
– Ты встретил меня? – Суо удивлённо вскидывает брови, но Мунаката почему-то не слышит во фразе вопроса. Всегда бы Красному Королю быть таким проницательным, мать его.
Суо же, заметив его заминку, продолжает:
– И это не всё.
Мунаката отворачивается, неосмотрительно подставляя взгляду пылающие краской уши.
– О чём ты? – и морщится, когда Суо присвистывает.
– Шутишь? – он поднимается с пола и неожиданно толкает Мунакату к стене, вбивая колено между ног и внимательно глядя в глаза. Мунаката с вызовом смотрит в ответ. – Не шутишь. Ты запал на мелкого меня?
– Заткнись, – вяло отмахивается Мунаката, распрямляя плечи.
Камень холодит затылок и спину, от Суо веет теплом. Ощущение контраста не будоражит, но успокаивает. Мунаката закрывает глаза и чувствует, как его лба касаются сухие горячие губы.
Суо отстраняется и снова усаживается на полу, складывая на его коленях руки и пристраивая сверху бедовую голову. Мунаката наблюдает за ним из-под прикрытых ресниц и искренне благодарен за эту передышку, состоящую из тишины и участия. Даже если всё это – поставленная на паузу иллюзия прошлого.
Даже если он знает, что Суо в любом случае не останется с ним.
– Зачем ты пришёл сюда?
Зачем он пришёл? Как будто у него был выбор.
Мунаката горько усмехается и достаёт ещё одну сигарету. Суо услужливо поджигает и её, но только для того, чтобы ловко увести и затянуться самому.
– Что за дрянь ты куришь?
– Суо, тебе не кажется хамством стрелять у меня сигареты, чтобы критиковать их?
– Неа.
– Как я и думал, – Мунаката забирает предлагаемую сигарету обратно. – Мне казалось, я ясно выразился: резиденция превратилась в грёбанный непроходимый лабиринт. Я не знаю, как его контролировать.
– Ищешь логику в лабиринте?
Суо ухмыляется, но беззлобно, будто слушает пересказ истории начитавшегося сказок ребёнка, уверяющего, что по звёздам можно найти путь к жилищу Санты. Мунакате одновременно хочется его стукнуть и никогда не отводить глаз.
– Искажения должны подчиняться математически предсказуемому закону, – признание поражения вырывается со вздохом, однако даётся легко, – но пока он от меня ускользает...
– Теория хаоса. Не слышал? Разузнай на досуге, занятная штука.
Теперь Суо смотрит так, будто только что уделал его на государственной олимпиаде. Чушь какая, они оба уже слишком стары для подобных глупостей. И всё же – теория хаоса?
Есть только хаос – кажется, так говорил Микото? Есть ли смысл в том, что обе версии Красного Короля говорят ему об одном и том же, осознанно или нет?
– Не хочешь прогуляться, Мунаката? – Суо поднимает голову и убирает руки с колен, и Мунаката едва успевает одёрнуть себя, чтобы не вплести пальцы в огненные вихры и вернуть, как было. – Обещаю не устраивать поджогов в твоём милом пряничном домике.
Мунаката должен радоваться, что Суо согласился помочь, но привычка и врождённая паранойя заставляют быть начеку и искать подвоха. Запоздало просчитывать, какие последствия может иметь этот союз.
– Заодно развлечёшь – расскажешь, что в мире делается.
Мунаката вскидывается, собираясь возразить, но натыкается на куда более выразительный жест: Суо протягивает ему руки, скованные колодками и ждёт, пряча улыбку в уголках губ.
Проклятье. А Мунаката так надеялся, что тот просто воспользуется своей силой.
#12 Куда-нибудь ты обязательно попадешь. Нужно только достаточно долго идти.
– Так что, где-то здесь шляется моя копия?
– Он не копия, – качает головой Мунаката. – Иной раз мне кажется, что в нём больше настоящего тебя, чем... ну, ты понимаешь. И я надеюсь, что он всё же вернулся в своё время – ему тут не место.
– Как и мне.
– Да.
Разговор снова сходит на нет.
К сущему удивлению Мунакаты, большую часть времени они идут в нужном направлении. Иногда переходы всё ещё шалят, и тогда Суо задаёт те же неудобные вопросы, что и его младшая версия. Мунаката не хочет отвечать, он вообще не хочет разговаривать – хочет только, чтобы всё быстрее закончилось, – но сам не замечает, как каждый раз начинает что-то рассказывать. И каждый раз разговор сводится к Суо Микото, проклятому Красному Королю, которому даже делать ничего не нужно, чтобы оказаться в центре внимания.
Мунаката хочет, чтобы всё быстрее закончилось, и не обращает внимания на глупую надежду, робко и больно бьющуюся где-то внутри.
Переход кидает их прямиком в западное крыло.
– Ты такой тупица, – тоскливо бормочет Суо.
Мунаката недоверчиво косится в его сторону, невольно задумываясь, могут ли эти паранормальные пляски влиять на психическое состояние человека. Он и за свой-то рассудок уже поручиться не может, а Суо и вовсе никогда не дружил с головой.
– Можешь прекратить пялиться, – вздыхает Суо, запуская руку в волосы. – Надоел. Мунаката, хорош страдать, ты же сам не знаешь, куда хочешь попасть.
– Я не понимаю, о чём ты, – цедит сквозь зубы Мунаката.
Суо толкает его к стене, сгребая за ворот формы, но вся его злость выглядит больше наигранной, чем настоящей, и это беспокоит Мунакату куда сильнее, чем очередной поворот не туда.
– Ну же, Мунаката! «Хочу ли я, могу ли я, дебил ли я?» – у тебя же на роже всё написано! Где твоё хвалёное самообладание? Я не нанимался утирать тебе сопли.
Мунаката отталкивает его, и Суо отступает, не сопротивляясь. Он всё ещё выглядит раздражённым, но на дне глаз притаилось уже не ласковое пожелание сдохнуть, а едва заметное довольство.
– Вот так, – хмыкает он. – Можешь злиться, но прекрати эти метания, заебал.
Мунаката возвращает ему дружелюбную улыбку голодной акулы, наконец, принимая решение.
Микото они находят в малой зале резиденции, где Мунаката по обыкновению проводил инструктаж перед заданиями. Суо рассматривает свою молодую версию и не спешит окликать её. Мунакате кажется, что уж теперь-то он точно бредит, потому что во взгляде Красного Короля умеренное любопытство мешается с тщательно скрываемой нежностью. Тщательно, но не достаточно, чтобы он не заметил. Мунаката даже не догадывался, что Суо вообще так умеет.
А потом он смотрит на мелкого и чуть не давится воздухом.
Микото стоит к ним спиной и с помощью баллончика краски летящим подчерком выписывает на стене: «Блэкс маст дай» и «Стрейн гоу хоум».
– От Кусанаги понабрался, – ухмыляется Суо, будто знает какую-то тайну. Личную. Одну на одного.
Микото оборачивается. На щеке старая ссадина, на шее – свежая, на футболке пятно кофейного цвета.
Если верить фантастам, сейчас вселенная должна взорваться и самоуничтожиться. Личную вселенную Мунакаты уж точно рвёт в клочья.
– Почему так долго? – сходу берёт быка за рога Микото, и Мунаката вздёргивает бровь, предпочитая игнорировать смешок стоящего рядом Суо.
Микото подходит к ним, смотрит на Мунакату с выражением «Урод, ты меня бросил! Как меня угораздило связаться с таким мудаком?!», а потом переводит взгляд на Суо, и лицо, даже в лучшие времена не отличавшееся широким спектром эмоций, теряет всякое выражение.
– Есть, что сказать мне? – снисходительно бросает Суо, нарушая затянувшуюся минуту драмы.
Микото будто оживает, фыркает, нарочито небрежно отмахиваясь:
– Толку что-то говорить слабаку, продувшему этому синему корольку.
Суо смотрит на своего двойника слишком внимательно и слишком серьёзно – слишком спокойно, мать его! – и Мунаката ждёт худшего, но решает не вмешиваться. После того, что он себе позволил, и что себе позволил его двойник – действительно поздно начинать беспокоиться о сохранности временных линий.
И всё же он предпочитает не расслабляться. Когда имеешь дело с Суо, за потерю бдительности всегда приходится расплачиваться, а уж теперь, когда взрыва можно ждать с двух сторон...
– Будет ещё яйцо поучать курицу, – начинает Суо, хлопает себя по карманам и разочарованно вздыхает. – Не говори о том, чего не знаешь.
– Я знаю, – упирается Микото.
Мунаката насквозь видит его показную браваду, но не может понять, что это: реакция на попытки уйти от вопросов, подкреплённая банальным упрямством, или... или ему действительно не всё равно?
Мунаката помнит, что для того, чтобы заинтересовать Суо, нужно было как минимум расшибиться в лепёшку, а лучше выбить его из колеи чем-то совсем уж неожиданным. Путешествия во времени, конечно, та ещё неожиданность, но разве не проще послушаться двойника и держаться от него, Мунакаты, подальше?
– Ничего ты не знаешь, – говорит Суо, но смотрит не на Микото, а прямо на Мунакату. – Это был мой выбор.
Суо отводит взгляд, а Мунаката чувствует, что не может пошевелиться. По телу будто гуляет свободный электрический разряд.
Всё правильно. Суо не останется с ним, он всё решил сам, сразу, ещё до того, как в разборки Хомры и Бесцветного Короля вмешался Скипетр Четыре. Сам решил, сам выбрал, поэтому даже не предпринял попыток узнать у Мунакаты, чем закончилась та история. Зачем, если этот баран вбил себе в голову единственно возможный финал?
– Ты не спросил меня.
– Ты тоже можешь перестать спрашивать меня и тратить время. Если я хорошо знаю этого ублюдка, – Суо кивает на Мунакату, и тому вдруг решительно хочется послать его в грубой форме, – вы и так уже дохера убили впустую.
И Суо, и Микото ещё несколько секунд буравят друг друга взглядами, а потом синхронно хмыкают и синхронно же поворачиваются к Мунакате, и в глазах у него начинает двоиться.
Продолжение в комментариях...
@темы: Подарки'14